— Мне не десять лет. Если бы я знал, как успокоиться, я бы давно это сделал.
— Я знаю, Джонни. Так что же произошло?
— На моих глазах человек упал под поезд.
Я рассказал ей о трагическом инциденте, свидетелем которого мне довелось стать. В моем рассказе, однако, фигурировал лишь старик. Человека с узким лицом и злополучный ключ я решил не упоминать. Она слушала молча, на её лице отражались боль и сочувствие. Она выглядела очень привлекательной, и я снова стал в тупик перед вопросом, что же она во мне нашла.
— Какой ужас! — сказала она.
— Я убежал. Старик не имел ко мне никакого отношения. Можешь мной гордиться.
Она сделала попытку улыбнуться:
— Джонни, дорогой. Человек умер. Ты уже ничего не можешь сделать. Есть люди, которых кошмарные сцены притягивают как магнит. Для них это своего рода наркотик. Однажды на моих глазах грузовик переехал женщину. Сразу набежала толпа, люди отталкивали друг друга, чтобы лучше рассмотреть окровавленный труп. Помогать никто и не собирался — все хотели посмотреть. Нет ничего плохого в том, что некоторые избегают подобных сцен.
— Но я убежал не из-за окровавленного трупа. Я испугался, что кто-нибудь скажет, будто я толкнул его. На самом деле я никого не толкал, он сам отпрыгнул от меня. Но я боялся.
— Разве это не естественно, Джонни?
— О да, естественно, прекрасно, я заслуживаю медали за примерное поведение. Я боюсь потерять никчемную грошовую работу. Боюсь заглянуть в себя, потому что не знаю, что собой представляю. Даже не пытаюсь подыскать работу поприличнее, что-нибудь более достойное. Конечно, всё это естественно.
Перед сном, когда я был уже в пижаме, а Алиса в ночной сорочке, она сказала:
— Знаешь, Джонни, мы все-таки должны благодарить судьбу — ты и я. За нашу маленькую дочурку, за этот дом, за то, что мы нашли друг друга.
— За двухкомнатную хибару на крохотном клочке земли?
— Но населенную добрыми людьми.
— Подумать только, какая награда для добрых людей иметь такой дом! Твои высказывания кажутся мне не только старомодными, но просто глупыми.
— Джонни!
— Ладно, — сказал я, — извини. Мне не следовало так говорить.
Она упорно пыталась сдержаться:
— Извини и меня, Джонни. Но всё равно ты не должен был так говорить.