— Она и вправду умеет стрелять, — буркнул Мура, словно оправдываясь.
Между ним и женщиной с луком в руках не осталось никого живого — под копыта коней ложились окровавленные трупы, обломки колесниц, мертвые лошади… оставалось немного, и тут страшный удар сотряс колесницу. Мура покатился по земле и, поднимаясь на колено, обнаружил, что напуганные кони тащат опрокинутую колесницу куда-то в сторону, а мертвый колесничий вываливается из нее и остается на земле со стрелой, торчащей из груди. В руке еще оставался лук, но тетива лопнула. Зарычав, Мура отбросил лук и подхватил с земли чье-то копье. Хорошее, легкое, с длинным, остро отточенным наконечником.
С колесницы под царским зонтом спрыгнул человек.
Мура никогда не видел сына Васудевы, но сразу узнал его — высокий, смуглый, с длинными вьющимися волосами, пастушок из Вриндавана легко шагал среди тел, и в руке у него было копье. Мура отвел руку с копьем, целясь в приближающегося Кришну, но тот опередил его. Оружие выпало из руки асура, когда копье Кришны вошло ему в грудь, проломив панцирь. Под панцирем сразу стало горячо и мокро, кровь хлынула изо рта. Мура упал на колено, схватившись руками за древко копья. День померк перед его взором, солнце угасло — и он покатился в бездонную тьму. Кришна вырвал свое копье из мертвого тела и вернулся к колеснице.
— Быстрее, — нетерпеливо бросила Сатьябхама. — Там Нарака сам выходит биться.
Кришна вскочил на колесницу, подхватил поводья, и кони рванули вперед. Тут же в то место, где они только что были, ударила огненная стрела. Кришна вскинул руку, зашептал беззвучно — и с кончиков пальцев сорвался поток агнейастры[19].
— Смотри, Сатья, битва эта подобна древней битве дэвов с асурами — сказал он, обернувшись, глаза его сверкали. И громко продекламировал: — «Большие острые дротики, пики с хорошо отточенными концами и другие различные орудия посыпались тысячами. Разрубленные диском, искалеченные мечами, копьями и дубинами асуры тогда, обильно истекая кровью, падали на землю. Срезанные острыми копьями в страшной битве непрерывно падали головы, украшенные сетками из горящего золота. Словно ярко-красные вершины гор, лежали убитые асуры с телами, обагренными кровью. Меж тем как восходило багровое солнце, там и сям поднимался вопль среди дэвов и асуров, которые тысячами резали друг друга своим оружием. Их вопли, когда они в битве убивали друг друга залитыми кровью железными палицами, а при столкновении — кулаками, достигали чуть ли не самого неба. «Режь, коли, бросай, беги, нападай!» — раздавались со всех сторон грозные клики».