На пересечении с Пейсон-стрит Эрик свернул направо — и вдруг тишину обрушил вой полицейской сирены. Пройдя еще сто метров, он увидел стоящую на тротуаре у входа в маленькое кафе полицейскую машину, к которой задним ходом подкатывалась «скорая помощь». Новак посмотрел на адрес и, убедившись, что пришел по назначению, не спеша закурил и остановился. Несколько зевак с интересом наблюдали за происходящим и молча игнорировали рослого полицейского, уговаривавшего их отойти чуть подальше. Двое молодых парней вышли из кафе и присоединились к группе наблюдателей. Новак, стоявший за ними, услышал разговор:
— Достал меня этот коп. Расспрашивал, почему я в такой день бездельничаю и пью пиво. А что мне еще делать, если я безработный и меня абсолютно не волнует, что какие-то арабы взорвали нахер пол-Манхэттена. Меня больше волнует, что у меня в кармане только десять баксов…
— Да ладно тебе, — вмешался один из стоявших на улице зевак. — Расскажи, что там случилось?
— Я так ничего толком и не понял. Меня об этом коп и расспрашивал. Короче, сидели два мужика — один в капюшоне, спиной к нам и лицом к стенке, а другой к нам физиономией сидел… Его-то я и видел. Такой странной внешности, смуглый. Так вот, тот, который к нам спиной сидел, вдруг резко встал, опустил капюшон пониже и так быстро вышел, что его лица-то никто и не разглядел. А минут через пять тот, что остался, вдруг захрипел, изо рта пошла пена. И все. Упал мордой в стол и кончился. Мы заметались, начали проверять — не дышит. Ну и сразу в полицию… Они приехали минут через пять.
— Смотрите! Вон его тащат.
Коронеры на носилках вынесли тело. Лицо покойного было закрыто, но Эрик точно знал, что под тонкой пленкой лежит тот самый человек с восточным акцентом, который сегодня утром докладывал ему о готовности террористов и о вылете самолетов из Бостона. Тот самый, который должен был сегодня приехать в Нью-Йорк, встретиться здесь с неким Мозесом и получить у него оставшуюся часть своего огромного гонорара за очень сложную работу. Сам же Мозес, который работал по заданию Новака, даже не догадываясь о его существовании, свое страшное дело аккуратно выполнил — и сейчас был уже далеко. Последняя ниточка, которая тянулась от гибели небоскребов ВТЦ к человеку, называющему себя Эриком Новаком, была обрезана.
Сам же он, пройдя еще метров двести, остановился возле длинного ряда запаркованных автомобилей. Серебристый «Додж» мигнул фарами, и Новак решительно двинулся к машине. Передняя дверь приоткрылась, и Эрик устроился рядом с водителем — седым мужчиной средних лет и весьма плотного телосложения, который радостно улыбался, почтительно поглядывая на пассажира.