Неожиданный ливень, вдруг ворвавшийся в солнечное утро, прогнал пешеходов с обычно шумной в это время 42-й улицы. Художник, сидевший у края тротуара прямо напротив окна, схватил свой складной стул, треногу с картинками и побежал прочь в поисках укрытия.
Макс смотрел в окно, по которому скользили частые капли, и вяло ковырял вилкой омлет. Пожилая полная дама с маленькой девочкой торопливо погрузились в такси, и машина отъехала, а на освободившееся место, нарушая запрет на парковку, втиснулся неприметный серебристый «Вольво» с затонированными стеклами. Бородатый водитель вышел, обошел автомобиль и открыл заднюю правую дверь.
Малин уронил вилку, которая, звякнув о тарелку, отлетела в сторону и упала на пол. Из машины не спеша выбрался высокий старик в длинном пальто, его черные волосы были зачесаны назад, в руках он держал трость, на которую опирался, выходя из автомобиля. Несмотря на темные очки, странно смотревшиеся в непогоду и зачастивший дождь, журналист был уверен, что это Серджио.
Водитель раскрыл над головой старика зонтик, однако тот, не двигаясь с места, стоял возле двери автомобиля, разговаривая по сотовому телефону. Макс привстал со стула, вглядываясь через стекло, боковым зрением он заметил, что трое посетителей развернулись к нему и внимательно наблюдают за каждым его движением. Время замерло, лишь в тишине громко запиликала трель зазвонившего где-то в глубине зала телефона.
И тут на улице грянул страшный взрыв. Малин как в замедленной съемке увидел, что водитель, держащий зонтик, отлетел в сторону, а на том месте, где стоял Серджио, полыхнуло пламя. «Вольво» взлетел в воздух, перевернулся и с грохотом упал на мостовую, накрыв собой то, что осталось от высокого старика. А через мгновение оконное стекло превратилось в тысячи мелких осколков, разлетевшихся по залу ресторана. Макс упал, и на него посыпались куски стекла и посуда со стола. На несколько секунд повисла полная тишина, которую громом нарушил звук упавшей на пол чашки.
И сразу же зазвучали голоса, вибрируя и надрываясь. Громко кричала женщина за окном, ее перекрывали мужские вопли, а где-то рядом ревела полицейская сирена.
— Малин, вы целы? — Макс поднял голову. К нему наклонился один из троицы, сидевшей в кафе, и аккуратно убрал несколько больших кусков стекла. Журналист медленно поднялся, помотал головой, развел в стороны руки. На пол посыпались осколки посуды и мелкое стекло.
— Да, вроде бы, цел. Что там?
Дверная рама с выбитыми стеклами распахнулась, и в помещение ввалился Брендон Миллер, по его залысинам стекали капли дождя, а руки были в копоти: