. У нас есть гнев, который скрывает обиду и страх. Чувства печали и страха преобразуются в гнев, а у многих из нас так много обиды и страха. У нас есть гнев, порожденный чувством вины. Вина – как заслуженная, так и незаслуженная – легко преобразуется в гнев (5).
У созависимых всего этого в изобилии. Хотите – верьте, хотите – нет, так же обстоят дела и у алкоголиков. Они просто лучше умеют превращать все это в гнев.
А еще у нас есть гнев реактивный. Мы гневаемся потому, что гневается другой. Тогда другой гневается еще сильнее, а потом мы гневаемся еще сильнее, поскольку он гневается еще сильнее. Вскоре уже все разгневаны, и никто не знает почему. Но мы сходим с ума от гнева – и чувствуем себя из-за этого виноватыми.
Иногда мы предпочитаем сохранять свой гнев. Он помогает нам чувствовать себя менее уязвимыми и более могущественными. Это действует как защитный экран. Если мы гневаемся, то не ощущаем обиду или страх, по крайней мере, ощущаем их не так явно.
Как ни печально, многим из нас некуда податься со всем этим гневом. Мы глотаем его, прикусываем язык, расправляем плечи, заталкиваем его внутрь, позволяем ему греметь у нас в голове, бежим от него, лечим его лекарствами или задабриваем его печеньем. Мы обвиняем себя, превращаем гнев в депрессию, укладываем себя в постель, надеемся умереть и заболеваем из-за гнева. Наконец, мы просим Бога простить нас за то, что мы такие ужасные люди – люди, впадающие в гнев.
У многих из нас возникает реальная проблема с гневом, особенно если мы живем в семейной системе, в которой принято правило: «Не чувствуй! Особенно не чувствуй гнева». Алкоголик наверняка не желает слышать, как мы разгневаны. Вероятно, он считает, что наш гнев неразумен, и когда мы о своем гневе заговариваем, это его беспокоит. Наш гнев может вызывать в алкоголике чувство вины. Алкоголик может даже набрасываться на нас в гневе – только для того, чтобы мы продолжали оставаться виноватыми и подавленными.
Мы имеем полное право гневаться. Мы имеем полное право чувствовать, насколько силен наш гнев.
Мы часто не можем или не хотим рассказать родителям, что мы чувствуем. Они могут злиться на нас за то, что мы водим дружбу с человеком, у которого есть проблемы с алкоголем или другими наркотиками. А порой наши родители видят только приятные стороны алкоголика и наркомана и думают, что мы ведем себя неразумно и не ценим того, что у нас есть. Нашим друзьям могут надоесть наши жалобы. Некоторым из нас становится так стыдно, что мы не считаем себя вправе рассказать священнику о том, какой гнев нас обуревает. Священник просто назовет нас грешниками, а нам только этого и не хватало для полного счастья. Мы все это уже сами не раз себе сказали. Многим из нас и в голову не придет обратиться к Высшей силе и рассказать ей, насколько мы гневаемся.