– Мм, почему бы и нет? Это же и в самом деле так.
– Нельзя так контролировать людей, Тор. Да что с тобой такое? Ты раньше относилась ко всему гораздо проще. Куда делась та беззаботная девчонка, с которой я познакомился в Америке?
– ЕЙ БЫЛО, БЛИН, ДВАДЦАТЬ ПЯТЬ!
Лиззи молчала, но я могла прочесть все по ее лицу.
– Боже ты мой. – Она отпила чай.
– Но мы помирились!
Ну вот, сначала я пожаловалась на него, затем бросилась на его защиту. Нельзя, чтобы Лиззи плохо относилась к Тому. Однажды мы преодолеем черную полосу и, возможно, поженимся – когда он наконец позволит завести об этом разговор. Моя сестра не должна ненавидеть моего мужа.
– Вот, смотри. – Я вытащила телефон и показала Лиззи сообщение от него.
Том: Я не хотел ссориться. Я люблю тебя. Созвонимся по скайпу после прилета. Целую.
Следом он прислал фото моей книги – тридцать пятое место в рейтинге книжного магазина.
Том: PS. Смотри-ка, что я нашел в зале вылета Хитроу. Горжусь тобой. Целую.
– Видишь! – Я настойчиво протягивала телефон Лиззи.
Она взяла его, улыбнулась и вернула.
– Ну, значит, все уладилось. Так что, ты просто летишь в Берлин?
– У меня запланировано кое-что в Париже на обратном пути.
Два выступления в двух столицах – все билеты раскуплены. Я собираюсь объяснять людям, как им жить, когда сама c некоторых пор понятия об этом не имею.
– Ты такая везучая! – вздохнула Лиззи и села поудобнее, подтянув ноги под живот. – Твоя жизнь настолько интереснее моей. Заводить детей – это так обыденно. Моим главным развлечением на этой неделе было заглядывать Джорджии в попу с фонариком, чтобы проверить, нет ли у нее глистов.
Я скривилась.
– Даже не слышала о таком. С другой стороны, все эти усилия оправдаются, когда ты одряхлеешь и она будет навещать тебя в доме престарелых, а мое лицо сожрут кошки. Ты знала, что если умираешь в одиночестве, а в доме есть кошка, то она, недолго думая, начинает с лица?
– Тор, ничего отвратительнее я в жизни не слышала.
Я указала на свое лицо.
– Любуйся, пока не поздно, – сказала я. – В конце концов оно окажется в кошачьих кишках, и тогда моя поездка в Берлин перестанет казаться тебе таким завидным событием.
От смеха у Лиззи живот заходил ходуном.
– Ой, блин, ты его разбудила. – Она задрала кофту, снова обнажив вены, и успокаивающим тоном заворковала: – Ну-ну, малыш, тетя Тор огорчила тебя? Все хорошо. Тише, тише.
Я смотрела, как она успокаивает еще не рожденного младенца, как живот подчиняется ее заботливому голосу. Когда трепыхание под кожей улеглось, Лиззи посмотрела мне в глаза.
– Ты не умрешь в одиночестве, Тор. Однажды вы с Томом заведете детей.