— Я не знаю, — ответил Коннор. — А почему ты здесь?
Я задумалась. Если я сейчас скажу ему правду или хотя бы часть ее, у меня уже не будет пути назад. Если он еще есть: без причины меня бы здесь не было, и Коннор это знал. Кого я хотела обмануть?
— Не надо говорить, если не хочешь, — сказал он, невольно повторив мои недавние слова.
— Я страдаю от страха, — объяснила я, борясь с неуверенностью. Я была не готова рассказать все — ему или группе, риск был слишком большим, пока Нора была несовершеннолетней и жила с Аланом под одной крышей. Однако моя проблема отличалась многогранностью. — Мне часто бывает тяжело находиться среди людей. Прежде всего я чувствую себя плохо рядом с мужчинами. Часть меня постоянно испытывает страх, что они могут что-то сделать со мной.
— Ой. Извини. Я… — Коннор отступил на шаг.
— Все хорошо, — прервала я его. — Я знаю тебя достаточно хорошо, чтобы доверять тебе. В основном меня страшат незнакомцы.
— Хорошо, потому что меня тебе действительно не нужно бояться. Я бы никогда не сделал тебе ничего плохого, — заверил меня Коннор. В коридоре за нами зазвучали шаги и голоса, как будто закончился другой сеанс. — Теперь я понимаю, почему ты при нашей первой встрече в столовой выглядела как привидение. Я тогда боялся, что ты упадешь, не дойдя до кассы.
Я удивленно подняла брови. Мне казалось, я хорошо контролировала себя в этот день, но, видимо, я ошиблась. Прежде чем я смогла ответить на замечание Коннора, угол обогнула группа девушек. Они несли с собой футляры разных размеров и форм, наверное, с инструментами внутри. Мы прижались к стене, чтобы не стоять у них на пути.
— Я не против того, чтобы ты осталась в группе, — сказал Коннор. — Мне нечего скрывать, если ты не планируешь бегать по окрестностям и рассказывать всем об этом.
— Я бы никогда этого не сделала, — заверила я его. — Кроме того, с кем мне говорить об этом? Апрель и Лука не знают, что я здесь, и было бы хорошо, если бы так и осталось.
— Конечно. Я нем, как могила. — Коннор закрыл рот рукой. — Значит, ты остаешься в группе?
Не знаю. Я еще не решилась. Мне нравился Коннор, но не очень нравилась мысль говорить с ним о своих проблемах. С другой стороны, он теперь знал о моих страхах. Может, это и к лучшему. Я делала все, чтобы скрыть свое прошлое от друзей и без него построить будущее в Мелвью, но что, если это было невозможно? Прошлое было частью меня и формировало меня. Я не могла отделить его от себя, как отмершую конечность. Но даже если бы могла, культя была бы видна. Возможно, пришло время выбрать новую стратегию, взять пример с Ноа и других и принять тот факт, что я могу бежать от Алана, но не от человека, которого он из меня сделал. Это не означало, что я должна всем рассказывать, что он со мной сделал — обещание, данное ему, препятствовало мне, — но я могла быть честной с собой и со своими друзьями, так же как была честна с Меган. В этой ситуации что могло помочь приблизиться к правде и дать ей медленно войти в мою жизнь больше, чем занятия в безопасности закрытой группы?