— Ему тепло нужно.
Аленка только кивнула, налила суп, чай и ушла в комнату, читать бабулин дневник и перебирать завалявшиеся в шкафу конверты. Пожив в домике, внучка кое-что поняла про бабушку — Зинаида Васильевна всегда выполняла все, что планировала.
В конвертах обнаружилась переписка с родичами из соседней области, а в последнем — быстро сунутые билеты с открытой датой. Аленка осмотрела бабулину библиотеку, выбрала старый растрепанный том «Графа Монте-Кристо» и сунула вместо закладки билет и вырезанный из конверта адрес родственников. Если ей не понравится в клане, у нее будет выбор.
Утром, когда Никита вынес волка на травку, к домику подъехала тяжелая блестящая машина. Из нее вышел крупный мужчина, выглядящий очень молодо. Поздоровался, представился:
— Владимир Александрович!
Аленка вежливо кивнула:
— Алена.
— Поговорим?
Девушка хозяйским жестом пригласила гостя в дом, оставляя изнывающих от любопытства парней на улице. Впрочем, для волчьего слуха тонкие двери и деревянные стены не помеха. Сжимаясь внутри от страха и дурных предчувствий, Аленка заварила чай, предложила гостю печенье, но он ограничился черным от крепости чаем, даже без сахара.
— Никита доложил, что ты про нас уже знаешь.
— Кое-что, — уклончиво ответила Аленка.
Если мужчина и удивился ее закрытости, то вида не подал.
— Ситуация критическая. Вчера кота и волка, которые к тебе приходили, мои бойцы в километре от станции отловили и потрепали, но через день-два они вернутся.
— Я поняла, что спокойно жить здесь мне не дадут, — признала девушка. — Но рядом с мамой достать меня еще легче. Там никто защищать не будет. Денег у меня нет, — Аленка не выпрашивала, просто констатировала очевидный факт, — а здесь я могу учится и подрабатывать.
— Эти вопросы мы решим, — веско заявил глава клана, — но ты сама понимаешь, что держать тут круглосуточную охрану очень неудобно. У нашего клана есть свой поселок, закрытая территория, там есть школа и охрана там постоянная. Туда вчерашние гости даже не сунутся, собери самое нужное, документы — поживешь, посмотришь…
Аленка уловила тон, с которым разговаривал мужчина — точно с неразумным ребенком — и это ей не понравилось. Она конечно сохраняла наивность и романтичность, насколько ей позволял возраст и школьная библиотека, но на деле уже несколько лет жила очень закрыто. Сама боролась со своими страхами, сама выживала, когда в доме не оставалось ни куска хлеба, ни пачки макарон. Но спорить с мужчиной раза в три тяжелее тебя еще более неразумно. Так что она скромно опустила голову, просчитывая варианты: