— Н-не н-надо… — задрожала я, не в силах оторвать взгляд от серого лица Лембита.
Сердце моё разрывалось. Такого не может быть со мной. С нами…
Макаров отодвинул меня и захлопнул багажник. Глянул хищно.
— И Катрин не жаловаться. Не отвлекать её своим нытьём от дел. Никого не отвлекать. Молчать, пока не спросят строго по делу. Усекла, Нефертити?
— Да…
— Вот и чудно. Давно бы так. Топай в машину. И давай без соплей.
Я побрела, как зомби обратно. В раскалённой пустыне мне стало холодно до колик, потому что я понимала: они не оставят Лембита живым. Преступники не отпускают того, кто способен объявить на них охоту. И меня, как свидетеля похищения и планируемого убийства сотрудника международной полиции, вряд ли отпустят. Я уже слишком много знаю. Это факт.
Я забралась в салон. Макаров тоже сел со своей стороны. Я застыла, глядя вперёд, не в состоянии ни говорить, ни плакать. Я только дышала и считала выдохи, и казалось, что лежу в багажнике с Робертом. С каждым более глубоким вздохом я чувствовала его сильнее, словно воображением дотрагивалась до светлых волос, ссадины на скуле и ощущала муторное неудобство скрюченной позы сквозь затуманенное сознание. И вдруг меня осенило: каирцы! Они ведь наверняка приехали и ищут нас!
Надежда тут же рассыпалась в прах: найти нас в пустыне так же вероятно, как затерявшуюся в песках крупицу сахара.
Дрожащие в мареве горы приближались. Автоматический женский голос произнёс что-то по-арабски, и водитель начал разворачивать внедорожник налево — к ним. Мой взгляд упал на приборную панель перед водителем, и новая капля надежды появилась во всей этой невероятной суши: на современных автомобилях есть компьютерное управление и можно устанавливать связь со спутником. Об этом регулярно твердят в рекламе. Именно навигатор с одного из международных спутников указывает сейчас водителю, куда ехать, несмотря на отсутствие дорог.
Значит, в теории машину можно отследить. Стоп, а как? Тысячи джипов ежедневно вывозят туристов на сафари по Сахаре!
Меня снова накрыло.
Боже, это я виновата! Я подставила себя и Роберта своей беспечностью! Он погибнет из-за меня? А ведь именно меня он бросился спасать к чёрту на кулички. И пытался защитить до последнего. А теперь он обездвижен и даже просто от обезвоживания и жары может непоправимо пострадать в этом гадском багажнике! Я обязана что-то сделать! Но что?!
Чёрт! Чёрт! Чёрт!
Внутри меня бушевало, но только прописанный в подсознании принцип, что надо сохранять достоинство в любой ситуации, заставлял меня держать себя в руках. Я сидела, выпрямившись, словно проглотила штангу. Дышала и думала.