— Или когда сказала, что ты самая красивая и потому всем нужна, а у меня глаза не в том месте. А они были как раз там, где надо.
— Я так не говорила! — Я сосредоточенно перевязывала его рану, на светлой ткани через каждый слой проступала кровь.
— Не буду спорить. Похоже, это опасно.
— Конечно, — косо ухмыльнулась я, завязывая, наконец, на два узла концы своеобразного бинта. — Ты лучше проявляй осторожность, а то вдруг в меня вселилась царица Нефертити? А она собственноручно побивала булавой врагов.
— Спасибо за предупреждение! Поищу булаву для группы фанатов на случай, если спецназ опоздает, — проговорил Роберт.
Взял светильник и, осторожно переступив на ступень, склонился над щелью в саркофаг. Сдвинул тяжёлую крышку, с опаской посматривая на потолок. Нет, хляби небесные не разверзлись. Заглянул внутрь.
— Правда, пустой. Даже мышь не сдохла.
Меня слегка передёрнуло, но я не показала этого и пошла подбирать парик. Теперь погребальная камера не вызывала ни страха, ни волнения. Казалось, я знаю каждую выбоинку в камне, трещину в углу, вид гранитного саркофага изнутри, словно я провела там не один час, не день и не месяц. Мне знакома эта надпись… Я провела ладонью по полу рядом с париком и ощутила кончиками пальцев бороздки и углубления иероглифов.
— Дамира! — вдруг окликнул Роберт, приближаясь с обеспокоенным видом. — Чёрт, я тормоз… Когда я тебя увидел после обвала на полу, тебя отбросило? Ты точно в порядке?
Я кивнула и надела парик.
— Блоки обрушились только в твою сторону. Не волнуйся, я просто не сразу проснулась от шёпота. Думала, мне показалось.
Я поправила на лбу диадему, закрепила. Без неё эта шапка из плетёных косичек с бусинами на концах непременно бы начала сползать. Жалкое зрелище.
— Ты спала? — в голосе Роберта напряжение усилилось, он положил руки на мои предплечья, заглянул в глаза. — И как ты чувствуешь себя теперь?
— Как видишь, жива.
— Я что, долго был в отключке?
— Достаточно. Главное, ты пришёл в себя.
Роберт нахмурился.
— Значит, с отравлением ещё одна ложная версия? Впрочем, и Слава Богу! Кстати, что ты сказала мне, когда я подошёл? И на каком языке, на узбекском?
— Видимо ещё не проснулась, во сне я тоже читала Книгу Мёртвых и Книгу Ритуалов.
— Тоже?
— Да, только в оригинале.
— Хм, немного не по себе от твоего спокойствия, — признался Роберт. — Но хорошо, что всё хорошо. Скажи, почему Беттарид сказала про шесть утра? Тоже сакральный смысл?
— Угу. Как говорится в 148-м изречении Книги Мёртвых, шестой час ночи — из смерти в свет дня. Почти как в Гоголевских сказках про крик петуха, любой Вий засыпает.