– Начинаем, – перекрикиваю я всех остальных. Все начинают говорить в один момент. Я думаю, Остин не поймет ни слова, но надеюсь, это напомнит ему, чтобы он как можно скорее притаскивал свою задницу обратно, потому что мы не только самые потрясающие друзья, но также устраиваем самые лучшие вечеринки.
Я почти упускаю момент, когда Харпер заходит в квартиру. Но только почти. Я отдаю Уиллу телефон и с трудом выбираюсь из кучи ног, сплетенных под журнальным столиком, чтобы поздороваться с ней.
Как только она опускает свою сумку, я притягиваю ее в свои объятия и целую. Шум позади нас говорит о том, что Уилл направил на нас камеру мобильного телефона. Я завожу руку за спину, не отрывая губ от Харпер. Поскольку Уилл определенно все еще снимает нас, я очень целомудренно прислоняюсь лбом к Харпер. Видеосообщение для Остина не должно стать эротическим видео.
– Привет, – бормочу я.
– Привет, – она широко улыбается мне.
– Как прошел твой день?
Харпер пожимает плечами, распускает пучок на голове и делает новый, слегка растрепанный. Я люблю каждую выбивающуюся прядку.
– Есть новости от мамы?
Она, улыбаясь, качает головой. Маска, которую она вскоре снимает. Харпер знает, что ей не стоит притворяться передо мной.
– Никаких признаков жизни, – добавляет она. Ее голос дрожит. – Как дела на канале?
– Она успокоится, – говорю я, убеждая, что ее отношения с мамой снова наладятся. Харпер так и не рассказала, что конкретно произошло. – А с каналом. Сегодня мы рассказывали о легендарном ковбойском печенье, которое подают в гостинице «Медвежий зуб» с шариком ванильного мороженого и взбитыми сливками, – я подмигиваю ей. – Я всерьез задаюсь вопросом, кто встает в такую рань ради такой новаторской журналистики.
– Любители ковбойского печенья? – смеется Харпер, вытаскивает свой блокнот для рисования и подсаживается к остальным. Прямо передо мной, так что я обхватываю ее ногами и руками. Я непринужденно кладу подбородок на ее плечо и смотрю, как она перемещает уголь по бумаге, следит за разговорами других и ждет, чтобы присоединиться к следующему раунду игры.
Она рисует бутылку, стоящую на столе, натюрморт с различными упаковками еды, оставшихся от ужина. И хотя это всего лишь мусор, рисунок, который она создает, имеет глубину. Заметив мой взгляд, она торопливо захлопывает блокнот. Она все еще не любит делиться своим искусством с другими, что для меня абсолютная загадка. Она талантлива. Чертовски талантлива.
– У тебя вообще есть план, как прорекламировать свой фильм? – спрашивает Уилл, приподнимая брови.