Я встаю. Несколько секунд я пошатываюсь. Не зная, что теперь должен делать. Уилл и Бекка появляются в поле моего зрения. Я вижу, как двигаются их рты. Уилл кладет руку мне на плечо, и его взгляд показывает, что он ждет от меня ответа. Но я не понимаю вопроса. Шум в моей голове оглушительно громкий. Бекка поворачивает мое лицо к себе и смотрит на меня.
– Эш? – ее голос тихо проникает в меня. – Что случилось?
Мой взгляд беспокойно блуждает вокруг.
– Ты пугаешь меня. Сейчас же скажи мне, что случилось.
Я киваю, качаю головой.
– Позаботишься о Харпер и ее брате? Мне нужно идти, – мое глупое сердце не справляется с тем, чтобы уйти, пока я не буду знать, что ей помогут.
– Ее брате? Почему ты не сделаешь это сам? – Бекка непонимающе качает голову. – Кто-нибудь расскажет мне, что здесь произошло?
Харпер все еще не обращает внимания на меня или Бекку. Даже на Уилла, который садится рядом с ней на колени и спрашивает, в порядке ли она.
– Просто сделай это, пожалуйста, Бекс, – мне нужно уйти. Немедленно. – Суетливо я пробираюсь сквозь людей и начинаю бежать. Я просто продолжаю бежать. Пока мои легкие не откажут и мое сердце перестанет так сильно биться о ребра. Пока у него не появится уважительная причина боли, не имеющей ничего общего с Харпер.
Сердце надеялось. Оно билось как дикое, когда я думала, что Эштон не простит меня, но теперь я нахожусь в его объятиях. Оно распространяет любовь к нему до последней клеточки моего тела. Его дыхание на моей шее щекочет меня так же, как ветер, развевающий мои волосы вокруг наших голов.
Уилл ругает Эштона за то, что он не поговорил со мной сразу после ссоры.
– Это избавило бы нас от драмы Ромео и Джульетты, – объясняет он и крадет у Бекки горстку чипсов.
Не отпуская меня, Эштон пинает Уилла, и его грудная клетка содрогается от теплого смеха. Я вдыхаю его запах, смешивающийся с запахом травы и солнца, и еще немного крепче обвиваю руками талию Эштона. Моя доска с десятью лучшими моментами определяется только одним. Этим.
Но внезапно мерзкий звук разрезает и обрывает магию. Крик, смешанный с гудками автомобилей. Эштон выпрямляется и смотрит на университетскую стоянку, пока я застываю в его объятиях. Крик прекращается. Он резкий, начинается и утихает, как сирена машин службы спасения. Я знаю этот голос. Узнала бы среди тысячи. Бен. Я наверняка ошибаюсь. Он не может быть здесь. Мама бы никогда не поехала с ним в университет, где так много людей. И пока я прячу свое лицо в груди Эштона, я могу убедить себя в этом.
– Куда он бежит? – спрашивает Уилл. – По мне, так у малыша не все дома. Трагично.