— Ничего особенного, — ответил молодой человек. — Мне мешали спать две звезды, и я в них выстрелил.
— Ты бредишь! Ты болен, Рауль! Скажи мне ради Бога, что случилось? — граф взял у него револьвер.
— О, нет, я не брежу… Мы, впрочем, это сейчас узнаем…
Он набросил на себя халат, надел туфли и взяв свечу, вышел на балкон. Стеклянная дверь балкона была на высоте человеческого роста пробита пулей. Рауль перегнулся через перила.
— Ого! — протянул он. — Кровь… здесь… и там дальше тоже кровь… Тем лучше!.. Привидение становится не столь опасным.
— Рауль! Рауль!
Граф тряс его за плечи, как лунатика, которого надо скорее разбудить от его опасного сна.
— Вы напрасно думаете, что я сплю, — с нетерпением в голосе сказал Рауль. — Вы, как и все, не можете не видеть крови. Я думал, что мне все это приснилось. Но очевидно, то были действительно глаза Эрика и это его кровь.
— Пожалуй, я напрасно стрелял, — забеспокоился он вдруг. — Кристина мне этого может не простить. И ничего бы этого не случилось, если бы я не забыл спустить шторы.
— Рауль, ты с ума сошел! Приди же, наконец, в себя!
— Опять! Вы бы лучше, Филипп, помогли мне найти Эрика. Привидение, которое оставляет после себя следы крови, уж не так трудно найти…
— Действительно, сударь, — подтвердил камердинер графа, — весь балкон забрызган кровью.
Принесли лампу, при свете которой выяснилось, что следы крови шли вдоль перил балкона, до водосточной трубы, а затем подымались по ней к крыше.
— Мой милый, — сказал Филипп брату, — ты стрелял в кошку.
— Весьма возможно! — насмешливо произнес Рауль, и скользнувшая на его губах улыбка еще более озадачила графа. — От него всего можно ожидать. Кто знает, был ли это Эрик, или кошка, призрак или человек? Эрик на все способен!
Эти бессвязные слова, казавшиеся Раулю, еще находившемуся под впечатлением рассказа Кристины, вполне понятными, только подтверждали ужасное предположение графа о внезапном помешательстве молодого человека.
— Кто это Эрик? — спросил он, беря брата за руку.
— Мой соперник! И если он не убит, тем хуже для него.
И он жестом приказал прислуге выйти из комнаты.
Братья остались вдвоем. Но закрывая за собой дверь, камердинер графа слышал, как Рауль громко произнес:
— Сегодня вечером я увезу Кристину Даэ!
Это фраза была потом доведена до сведения судебного следователя Фора, но чем вообще кончилась ночная беседа братьев, к сожалению, осталось неизвестным. Прислуга рассказывала, что между ними за последнее время часто происходили ссоры, во время которых постоянно упоминалось имя Кристины Даэ. За утренним завтраком, который подавали графу в его рабочий кабинет, он приказал попросить к себе брата. Рауль вошел сумрачный и молчаливый. Разговор был краток.