— Привет! — сказала она. — Вы меня ищете?
— Нет, — ответил Карелла, — но я очень рад вас видеть.
— Вы очень любезны, — сказала Синди. — Какими судьбами вас занесло сюда?
— Хотели пошарить в архивах. А вы, вы что здесь делаете?
— Вы забыли? Я здесь учусь.
— Я не забыл, вы готовитесь стать психологом.
— Вот и нет. Преподавателем.
— И вы хотите преподавать в университете.
— Нет, в колледже, — поправила Синди.
— Вот так суперсыщик! — вздохнул Мейер.
— Мейер, познакомься. Это Синтия Форрест. Мисс Форрест, мой коллега инспектор Мейер.
— Очень приятно, — сказала Синди, протягивая руку.
Мейер, улыбаясь, пожал ее.
— Счастлив познакомиться.
Она тут же опять повернулась к Карелле:
— Вы нашли то, что искали?
— Кое-что нашли, но не уверен, что это будет нам так уж полезно.
— Архивы не полны?
— Да, почти так, — сказал Карелла. — Только…
— Вы видели мистера Фергюсона?
— Кого?
— Фергюсона. Тренера футбольной команды.
— Нет, его мы не видели.
— Он, наверное, мог бы вам помочь. Он здесь уже тысячу лет. Команда никогда не выигрывает, но он все равно остается тренером, потому что, он очаровательный старикашка.
— Понятно, — сказал Карелла.
— Вам следует с ним поговорить.
— А зачем, Синди?
— Но разве вы пришли не за тем, чтобы… — Синди посмотрела на Кареллу. — Извините, кажется, я что-то не так поняла.
— Думаю, мы все здесь в одинаковом положении, — сказал внезапно Мейер, прищурившись. — Почему вы считаете, что мы должны повидаться с этим тренером, мисс Форрест?
— Да потому, что он тоже играл в этой команде.
— Кто играл в команде? — спросил Карелла.
— Папа, конечно! — Она замолчала, а потом, глядя на инспектора широко открытыми глазами, спросила: — Так вы что, не знали, что он учился в Рэмси?
Сальваторе Палумбо, пятидесяти семи лет, маленький, сухонький человек родом из Неаполя, приехал в Соединенные Штаты в 1938 году. Приехал потому, что ему не нравился ни Муссолини, ни то, что он делал со страной. Палумбо высадился в Америке, не зная ни слова по-английски, и всего богатства у него было сорок долларов, жена, двое детей и адрес одного из кузенов. Он разыскал его в Филадельфии. Кузен радушно принял их, а потом дал понять, что Сальваторе лишний. И Палумбо, который еще совсем не говорил по-английски — все произошло через неделю после его приезда, — истратил половину своих долларов на железнодорожные билеты, посадил семью в вагон и отравился в другой город, где постарался выбиться в люди.
Америка — страна, где все возможно. Тот, у кого есть отвага, воля, честолюбие, как у Сальваторе Палумбо, может лет через двадцать пять стать владельцем маленького дома на Риверхед — в итальянском квартале, конечно, но не в трущобах или гетто — и маленького овощного магазинчика неподалеку от дома, а точнее, на Доувер Плейнз-авеню, и звать его будут Сэл вместо Сальваторе.