Четыре часа подряд они обрабатывали Коэна и применили к нему шоковую терапию, которая повергла бы в ужас его психоаналитика. Они заставляли его снова и снова вспоминать все детали той давней вечеринки, читали и перечитывали ему отрывки из заявления Маргарет Редфилд, требовали рассказать своими словами о том, что произошло, объяснить, почему загорелись занавески, что делали девушки, и так далее до той минуты, как он заплакал, повторяя: «Я не убийца, я не убийца!» Когда они прекратили допрос, помощник прокурора провел с инспекторами маленькое совещание.
— Не думаю, что его можно посадить, — сказал он. — У нас нет никаких конкретных доказательств.
Карелла и Мейер согласились.
— Проследим за ним, — сказал Карелла. — Спасибо, что пришли.
Они отпустили Дэвида Артура Коэна в четыре часа пополудни. Инспектору Берту Клингу было поручено проследить за ним, но он не успел взяться за работу — Коэн был застрелен в ту самую минуту, когда спускался по залитым ярким солнцем ступеням комиссариата.
На другой стороне улицы, напротив комиссариата, домов не было, только парк. За невысокой стеной ни единого дерева не нависало над тротуаром. Они нашли гильзу у подножия стены, из чего сделали вывод, что стреляли именно отсюда — стрелок находился гораздо ближе к жертве, чем обычно, и этим объяснялось то, что Коэну разнесло половину черепа. Клинг сразу выбежал из здания и, перепрыгивая через ступени, рванул на ту сторону дороги. Он обыскал все тропинки и кусты, но все напрасно — убийца исчез. Слышен был только отдаленный шум деревянной карусели.
Полицейских эта история начинала забавлять. Убийство прямо на ступенях комиссариата — довольно хороший образчик черного юмора, и полицейские оценили именно комическую сторону происшествия.
А Карелле было совсем не смешно. Он знал, что ни Томас ди Паскуале, ни Хелен Вейль не могли пустить пулю в голову Коэну по той простой причине, что за ними постоянно следовали двое полицейских.
Что касается Льюиса и Маргарет Редфилд, то они ушли из комиссариата в час дня, почти за три часа до фатальной встречи Коэна с пулей от «Ремингтона-308» на ступенях комиссариата. Инспектора Мейера срочно направили в квартиру Редфилдов на углу Гроувер и 41-й улицы. Он узнал, что Маргарет Редфилд из комиссариата сразу направилась в салон красоты, без сомнения почувствовав необходимость привести себя в порядок после мучительного разговора. Льюис Редфилд сказал Мейеру, что из комиссариата вернулся в свою контору и оставался там до пяти часов, а потом пошел домой. Он вспомнил, что до пяти часов диктовал письма секретарше. Они позвонили в контору и убедились, что Редфилд вернулся на работу к половине второго и ушел только в пять. Там не знали, где именно он находился в четыре часа, когда убили Коэна, но, конечно, где-то в конторе. И все-таки, пока оставался хоть намек на сомнение, надо было наблюдать и за Редфилдами. Карелла согласился, что эта идея хороша, и пошел домой обедать. Если уж Карелла не веселился, то Мейер и подавно. Это дело им окончательно осточертело. Однако с помощью капитана Фрика и по вине простого полицейского делу был дан новый толчок.