Когда я выходил, мой старый знакомец Динки Уильямс, который называл себя Клайдом, тянулся рукой к внутреннему телефону в баре.
Чтобы пересечь комнату, надо было обогнуть эстраду, и мне пришлось в полумраке около минуты искать портьеры. За портьерами была еще одна дверь. Она была заперта. Я негромко постучал; открылась незаметная смотровая щель, в которой показались пара глаз и нос, на котором виднелся шрам.
Сначала я подумал, что не пойду внутрь, но замок щелкнул, и дверь приоткрылась.
Мои руки рефлекторно смягчили удар, нанесенный по голове, что-то с ужасной силой ударило по костяшкам пальцев, и я не смог сдержать крика.
Я бросился на пол, перевернулся на спину и задрал ноги, глядя в уродливое лицо огромного гориллы с поднятой дубинкой.
Он слишком медленно соображал, чтобы ударить меня на полу.
Я, конечно, не кот, но на ноги вскочил быстро. Дубинка ударила меня по голове, когда я еще вставал. Он поспешил. И промазал. А я — нет. Я достаточно крупный, но он был больше меня. Одна рука у меня уже была в плачевном состоянии, и мне не хотелось разбивать другую. Я отпрянул к стене и резко ударил его носком ботинка в низ живота, так что он согнулся пополам. Он попытался закричать, но получились только булькающие звуки. Дубинка упала на пол, а он склонился над ней, держась за живот. На этот раз я рассчитал правильно. Я сделал небольшой шаг вперед и ботинком выбил этому сукиному сыну зуб.
Потом поднял дубинку и прикинул ее вес. Эта вещь была сделана для убийства. Я пристроил ее под мышкой и проворчал пару слов в адрес парня, корчившегося на полу в луже собственной крови.
Это помещение было еще одним переходом. Около звуконепроницаемой двери стоял стул. Пинками я затащил этого дурака на стул, аккуратно усадил и прислонил к стене. Голова его была опущена, и крови не было видно. Пройдет много времени, прежде чем он придет в себя.
Довольный проделанной работой, я сорвал замок с двери для удобства посетителей — и толкнул дверь, ведущую в заднюю комнату. Она была открыта.
Свет ударил мне в глаза, и я не видел, как ко мне подошла Конни.
— Майк, где ты пропадал? — Она взяла меня за руку.
— У меня здесь тоже есть друзья.
— Кто?
— Ты их не знаешь.
Она увидела кровь на моей ладони, содранную кожу на костяшках и побледнела.
— Майк, что ты сделал?
Я улыбнулся ей:
— Обо что-то ударился.
Она еще что-то спросила, но я не расслышал. Я изучал план помещения. Это была золотая жила. Слышались щелчки и жужжание рулетки, возбужденные возгласы. Здесь были столы для игры в кости, в фараон и другие карточные игры — словом, всевозможные ухищрения, чтобы заставить посетителей попытать счастья.