— Я сам займусь этим, Арти. Я люблю именно таких больших парней.
Рейни рыгнул и снова застонал. Я медленно поднялся, и Рейни сказал, шепелявя:
— Дай мне пушку. Дай я сам это сделаю.
Тощий обхватил его за талию и поставил на ноги.
Коротышка с пистолетом ухмыльнулся и шагнул вперед. Теперь он был достаточно близко. Я ударил рукой по стволу и оттолкнул его назад, в то время как его палец судорожно пытался нажать на спусковой крючок. Мне не составило труда выбить пистолет из его рук, после того как я ударил его в пах. Он упал на пол, как мешок с мокрым песком, и лежал, хватая ртом воздух.
Тощий, который в это время поддерживал Рейни, отпустил его и сделал бросок в сторону стола, где лежал карабин.
Я прострелил ему ногу.
Рейни этого хватило. Вся его храбрость испарилась. Он дотащился до кресла и, защищаясь, прикрыл лицо руками. Я бросил пистолет на стол рядом с карабином.
— А мне сказали, что у тебя крутые ребята. Я разочарован. Не забудь, что я сказал тебе об Эмиле Перри.
Тощий с пулей в ноге, рыдая, попросил меня прислать доктора. Я предложил ему самому вызвать доктора.
Я наступил на пачку десятидолларовых купюр, открыл дверь, обернулся на трех крутых парней и засмеялся.
— Доктору придется сообщить куда следует об огнестрельных ранениях, — напомнил я. — Скажите, что чистили военный трофей, а он выстрелил.
Рейни застонал и схватился за телефон на столе. Я, насвистывая, закрыл дверь и пошел к своей машине. Все впустую, думал я. Я играл слишком мягко, надо вести жесткую игру.
Довольно слов. Пора приниматься за дело.
Я был в постели, когда позвонил Джо. Я завел будильник на одиннадцать тридцать, и через пять минут он должен был зазвонить. Я сонно поздоровался, и Джо велел мне проснуться и слушать.
— Я проснулся и слушаю, — сказал я.
— Не спрашивай, как я это узнал. У Эмиля Перри несколько счетов предприятий, текущий счет жены и большой личный счет. На кругленькие суммы, за исключением его личного счета. Шесть месяцев назад он снял со счета пять тысяч, потом каждые два месяца снимал такие же суммы, но вчера снял все, оставив всего несколько сотен. В общей сложности он взял наличными двадцать тысяч долларов.
— Ого! — сказал я. — И куда же они пошли?
— Во-первых, у него жена и дети, которыми он дорожит так же, как и своим положением в обществе. Во-вторых, он любит женщин. В-третьих, сложим «во-первых» и «во-вторых». Что мы получим?
— Шантаж, — сказал я. — Все условия для шантажа. Это все?
— Да, у меня хватило времени только на это. Если у тебя больше нет задумок, а я надеюсь, что нет, я хочу с тобой распрощаться навсегда.