— У него кто-то был.
— Что?
— Когда я пришла, у него в номере находился кто-то еще. Именно поэтому пастор меня и не впустил. И, скорее всего, это была женщина.
— Почему именно женщина? — быстро переспросил полковник.
— Я помню, меня удивил запах. Такой сладковатый, странный запах...
— Запах духов?
Даша хмурила бровь.
— Даже не знаю... Это был парфюмерный запах, но для духов, пожалуй, несколько странный. Где-то я его слышала...
— Может, это было не из его номера?
— Нет, нет, запах появился именно в тот момент, когда он открыл дверь. Я помню, что меня это тогда очень удивило, но я не успела ни о чем спросить — пастор меня буквально выставил.
— Тогда вероятно это был запах одеколона, — предположил Полетаев. — Он мог воспользоваться им сам или в гостях у него все-таки был мужчина.
— Нет. — Даша упрямо сжала губы. — Это не был запах одеколона.
— Хм. — Полковник внимательно посмотрел на нее. — Значит, насчет духов ты сомневаешься, а по поводу одеколона уверена?
— Да. С одной стороны, запах не был дешевым, но он был слишком сладким. Я не представлю, чтобы так пах мужской одеколон. Я его где-то недавно чуяла, совершенно точно...
Полетаев демонстративно изобразил скепсис.
— Твои рассуждения, конечно, весьма занимательны, если бы они имели хоть какое-то практическое применение. Ты даже не можешь сказать, чем пахло. Может ладаном?
— Нет. — Даша досадливо поморщилась. — Теперь буду мучиться, пока не вспомню.
— Надеюсь, умрешь ты все же успокоенной. — Полковник хрустнул пальцами и цепко глянул на собеседницу. — Ну что, пришла пора поговорить начистоту?
Слово «поговорить» резануло. Какие могут быть разговоры, когда такое происходит?
— Как, ты не хочешь сообщить об исчезновении пастора полиции?
— Не имею ни малейшего желания.
— Но... что если совершено преступление?
— Вот! — Полетаев вскинул указательный палец. — Ты подобрала идеальное слово — «совершено». Глагол прошедшего времени. Знаешь, что это означает?
— Что?
— Что мы уже ничего не сможем изменить.
Даша хлопала глазами — она не понимала мотивов поведения эфэсбэшника.
— А что, если пастор не виноват и ему требуется помощь?
Полетаев опять начал тереть терпение.
— Послушай себя: то он хотел тебя убить, то теперь он не виноват. О чем именно ты хочешь сообщить полиции?
— Обо всем. Обо всем, что произошло.
На виске полковника пульсировала маленькая жилка.
— Давай начнем с того, что сначала ты обо всем расскажешь мне.
— Почему тебе?
— Во-первых, ты мне обещала, а во-вторых, полиция придет без всякого приглашения и до этого нам надо решить, что можно говорить, а о чем лучше промолчать. Рассказывай все, что ты слышала о пещере.