Тяжелый опыт монголо-татарского ига, когда раздробленность и вечевая вольница привели страну к многовековой кабале, научили русских главному: мы можем выжить, только когда мы вместе. А чтобы оставаться вместе, нам нужна сильная центральная власть. Неслучайно купцы Строгановы, обосновавшись на Урале, имея там полную власть и даже свое войско, и не подумали отделяться, как сделал бы любой европейский феодал того времени. Наоборот, когда князь Василий Темный попал в плен к татарам, именно Строгановы дали на его выкуп совершенно фантастическую по тем временам сумму — 200 тысяч рублей. Добровольно и совершенно осознанно, поскольку были уверены: России нужен государь.
3 декабря 1564 года жители Москвы и окрестных деревень наблюдали необычную процессию. Из города в неизвестном направлении двинулись сотни тяжело груженных повозок — огромный обоз, в котором находились царь Иван Грозный, его супруга Мария Темрюковна, ближний царский круг с семьями, а также хорошо вооруженное войско, вся государственная казна и самые ценные православные иконы. Перед этим царь отстоял воскресную службу в Успенском соборе Кремля, после которой очень картинно простился с митрополитом, Боярской Думой и столичными дворянами. Куда направлялся Грозный? Для всех это было загадкой, туманный ответ «На богомолье» не объяснял пышности прощания и размеров обоза.
К тому моменту в стране назрел кризис власти. Только в Москве проживало около 250 бояр, которые своей родовитостью могли поспорить с царем. Шуйские, Бельские, Милославские — все они были Рюриковичи и Гедеминовичи. Элита стремилась к коллективному правлению в рамках ограниченной монархии и ради этой цели хотела свергнуть сильного царя. И тогда Грозный решил пойти ва-банк, поставив на карту все, в том числе и свою жизнь.
Странный царский обоз несколько недель путешествовал по окрестным монастырям, пока наконец не остановился в Александровой слободе. Выбор наверняка был неслучаен. Слобода стояла на крутом берегу речки Серой, с трех сторон была окружена непроходимыми лесами и представляла собой естественную крепость. Оттуда царь направил митрополиту Афанасию послание, в котором сообщал, что «опалился», то есть разгневался на воевод, бояр и духовенство, которые не дают ему казнить и миловать по своему разумению. И потому отказывается от престола. В это же время в Москву полетели грамотки другого содержания: царь сообщал московскому люду, что обиделся только на бояр, творящих беззаконие, а к народу никаких претензий не имеет. Подметные письма читали на столичных площадях, улицах, рынках, и очень скоро у стен Кремля, где собралась встревоженная московская элита, начали появляться толпы озлобленных горожан, требующих возвращения царя. Обстановка накалялась, зрело восстание, решалась судьба российской власти — кто будет у руля: бояре во главе с новым претендентом на престол, дядей Ивана Грозного Владимиром Старицким, или законный Государь Иван Васильевич. И, опершись на народ, царь выиграл: бояре не решились идти против народной воли.