Чувствуя как нарастает напряжение между спутниками, я решил вмешаться.
— Хоак, — позвал я.
— Да, Ваше величество, — не оборачиваясь, ответил гвардеец. Я был уверен, что сейчас они с Тавалем пристально следят за каждым движением друг друга.
— Расскажи ему, — больше попросил, чем приказал я, — Он имеет право знать.
— Как прикажете, ваше величество, — ответил Хоак и сухим казенным тоном начал говорить, — Планета Струмэ была уничтожена во время восстания коалиции шонгов. После подавления сопротивления, согласно договорённости с мятежными представителями гвардии, планета была передана группам карателей. Тотальное уничтожение населения было связано с необходимостью сокрытия факта перемещения местного ралингота. После завершения процедуры, поверхность мира была обработана веществом под названием М56304Р.
— МОР, — с ужасом прошептал мой компаньон. Во время речи гвардейца, я неотрывно следил за лицом друга. Сухие фразы клыка отражались в эмоциях моего друга вспышками боли.
— Это все, что вы хотели узнать, господин лок Трингер, — произнёс Хоак.
— Да, — мёртвым голосом ответил Таваль и его рука, преграждавшая путь, безвольно упала вдоль тела.
— Тогда до завтра, господа, — обернувшись, кивнул нам клык и ушёл.
Напарник облокотился о стену и уставился в потолок.
— Таваль, — позвал я, с тревогой глядя на полный штиль в эмоциональном фоне друга, но он не отреагировал.
Я подошёл ближе и коснулся его плеча.
— Таваль! — снова позвал я и чуть встряхнул его. Взгляд напарника прояснился и он посмотрел на мою руку, сжимающую его плечо. Во взгляде было столько отвращения, что я поспешил убрать свою конечность.
Спутник резко выпрямился и направился к выходу.
— Ты куда? — спросил я, не пробуя, правда, его остановить.
— Мне нужно сообщить эти новости выжившим, — ответил человек.
Я собрался его отговорить, но ощутил теперь уже на своём плече чужую руку. Рядом стоял Дик и отрицательно качал головой. Когда Таваль ушёл, бывший безопасник Интронидис произнёс фразу, которая надолго засела у меня в голове.
— Ему нужно побыть одному, — сказал лок Норби, — Ты, все-таки, тоже гиртам и отчасти виновен в уничтожении его родины. Не стоит тревожить его сейчас.
Этой ночью мой компаньон так и не вернулся. Я долго ворочался, но усталость взяла своё и я провалился в беспокойный сон.