– Было дело, – ответил я. – Баночку пивка дёрнул, опохмелился. Подошли менты… Ну то есть, извините, сотрудники… Оформили нарушение, выписали штраф. Ещё, сказали, на работу сообщат. Быстро отпустили. А в чём проблема?
– А сам как думаешь? – спросил Вострин и оглянулся на Застырова, но тот смотрел мимо меня.
– Получается так, гражданин Ильин, – продолжал Вострин, легко сменив свойский тон на официальный, – что ежели вас 26 апреля задержали на вокзале Можайска, то вы никак не могли в тот же самый день быть у себя дома, по месту постоянной регистрации, и устроить поджог.
– Ну да, – сказал я. – Пожар начался без меня. Вчера я Олегу… то есть гражданину Застырову… это уже говорил. Зачем мне свой дом поджигать?..
– И кто же, – спросил Вострин, – его поджёг?
– Не знаю. Может, короткое замыкание. Может, кто спичку кинул. Я без понятия. Я сейчас думаю о том, где мне жить.
– Может, поживёшь у своего друга? – аккуратно посоветовал Вострин. – У господина Читаря, в деревне Криулино. У него там есть дом и богатая библиотека.
– Читарь мне не друг, – сказал я. – Дальний родственник, тройная вода на киселе. Мы с ним только по праздникам перезваниваемся. Он тоже верующий, как я. У нас нет ничего общего, кроме веры в Единого Бога Отца, Творца небу и земли. Спросите у него, он подтвердит.
– Спросим, – хладнокровно пообещал Вострин. – Уж ты не сомневайся. И у него спросим, и у тебя. У всех спросим. Пока мы тебя отпускаем. Здесь вот, – он двинул по столу бумагу, – постановление о взятии подписки о невыезде. Распишись, где галочка поставлена.
Я расписался в четырёх местах. Вострин отдал мне паспорт.
Застыров так и смотрел мимо меня: то в окно, то в углы кабинета. По-моему, он меня ненавидел.
– Кстати, Антип, – сказал Вострин, снова очень ловко сменив тон на бытовой, тёплый. – У меня сестра сдаёт комнату. Все удобства, центр. Цветной телевизор. Хочешь, я тебя устрою?
– Спасибо, гражданин начальник, – ответил я. – У нас при фабрике есть общежитие, я пока там перекантуюсь.
Предложил продиктовать адрес общежития, но Вост- рин небрежно ответил, что и так знает: место, мол, знаменитое, и, кстати, криминогенное, – потом вручил мне пропуск, и с этим пропуском я вышел на свободу.
9
Уже стоя на крыльце и щурясь на благодатное, щедрое солнышко, вдруг сообразил, что все участники событий – и я, и Никола Можайский, и оперативник Застыров, и следователь Вострин – одновременно ошиблись, и всерьёз, едва не фатально.
Они не спросили, где мой сотовый телефон.
А я, оставив телефон в пылающем подвале, не озаботился купить новый аппаратик, не восстановил сим-карту с прежним номером.