— Ты спятила, если думаешь, что я раскрою тебе военные тайны! Но я скажу тебе, что наша идиллия только что закончилась.
Спотыкаясь, Эвелин добрела до дивана и села. Джек водил за нос Леклера. Француз считал, что вторжение произойдет в самое ближайшее время, и, вероятно, был прав. И как только операция начнется — а это случится до 15 июля, — он будет точно знать, что на самом деле Джек — британский агент.
Он сел рядом и притянул её к себе.
— Теперь ты не можешь оставаться здесь, Эвелин, только не после того, как Леклер узнал, что ты у меня. Это очень опасно.
Джек был прав.
— Мне некуда идти.
— Ты ошибаешься. Ты можешь вернуться в Лондон. — Он мрачно улыбнулся. — Ордер на твой арест был аннулирован десять дней назад.
Эвелин встрепенулась.
— И ты ничего мне не сказал?
Джек покраснел. И привлек её ещё ближе.
— Нет, не сказал. Питт быстро согласился аннулировать ордер, сразу же, как только у Педжета появилась возможность поговорить с ним. — Он помедлил, пристально глядя на неё. — Я просто не хотел, чтобы ты уезжала, только не сейчас. Я не хотел, чтобы наша сказка заканчивалась.
На глаза Эвелин навернулись слезы.
— Наша идиллия действительно закончилась.
Джек смахнул с её щеки слезу, потом убрал выбившийся из прически локон ей за ухо.
— Да. Боюсь, так и есть.
Эвелин казалось, будто её сердце снова разбивается на тысячу осколков.
— Итак, я возвращусь в Лондон. А ты? Куда отправишься ты, Джек?
Его ресницы опустились.
— Почему ты думаешь, что я куда-то отправлюсь?
О, как же ей хотелось сейчас задать ему трепку!
— Морской эскадрон приближается к Плимуту. А потом он направится во Францию? В Бретань? К бухте Киберон?
Джек смотрел ей прямо в глаза.
— Где ты будешь, Джек, когда они вторгнутся в Бретань? Он всё так же молча глядел на неё. Теперь его лицо казалось особенно мрачным.
— О, дай-ка догадаюсь! Ты отправишься во Францию — в бухту Киберон! — вскричала Эвелин и порывисто схватила его за плечи. — Не плыви туда, Джек. Пожалуйста. Ради меня, ради моей дочери. Ты уже достаточно сделал, чтобы помочь мятежникам. Ты достаточно сделал, чтобы помочь Великобритании!
Джек оставался бесстрастным.
— Ты ведь знаешь, что я не могу — и не буду — раскрывать тебе свои планы. Но ещё лучше ты знаешь, что я — не трус.
Эвелин во все глаза смотрела на него, чувствуя, как всё внутри холодеет от ужаса. Он собирался во Францию. В этом можно было не сомневаться.
— Эвелин, не стоит медлить. Собери свои сумки. Днем я отвезу тебя и Эме к Джулианне. — Джек решительно поднялся.
Эвелин тоже встала.
— Когда ты отправляешься во Францию? Я должна знать.