В одном пункте христианство совпадает с термодинамикой: во времени и (непреображенной) природе силы энтропии неотвратимы. Но, в отличие от термодинамики, христианство видит выход из положения. Этот выход – сверхъестественное вмешательство, наивысшее осуществление сущности, триумфальная победа Христа над злом, над смертью (в этом контексте мы можем свободно сказать: над энтропией). Эсхатологическая надежда имеет явную негэнтропийную коннотацию. Чтобы остановить течение энтропии, чтобы достичь истинного духовного обновления и возвращения человеку к единению с Творцом, чтобы победить смерть, необходима цепь драматичных последовательных (негэнтропийных) эсхатологических событий, способных перераспределить, обновить, преобразить и воскресить жизнь, даруя ей вечность[102].
Согласиться с тем, что энтропия – последнее слово вселенной, значит утверждать не только, что природа пронизана небытием и стремится к небытию, но что она является небытием.
Если бы влияние многих частностей, поверхностных мнений и инструментализации на мышление отошло на задний план или хотя бы уменьшилось – а история идей свидетельствует о том, что нечто подобное возможно – идеологические границы человеческого существования заняли бы оборонительную позицию, а перед мыслительной конструкцией появилась бы новая перспектива: освободившись от влияния разных мнений, количество знаний росло бы субстанционально, и возникли бы условия для образования новых структур и усложненных систем.
В условиях постоянного потока энергии, материи и информации, философские познания могут стать спонтанными явлениями регулирования и контроля сложных структур – островами порядка в море беспорядка. Если в природе рождаются новые, непредвиденные макроструктуры (в неживом мире – путем комбинирования элементов или изменения их числа, а в живом – благодаря новым формам биологической эволюции, что в сущности одно и то же), тогда мышление должно быть заранее открыто к таким процессам. Если конструктивная креативность уже проявляется на каждом уровне живой природной организации, т. е. если живой мир может противостоять разрушительным тенденциям, по меньшей мере, неприемлемо позволять мышлению быть пассивным – имея в виду, что человеческое творчество нужно понимать как часть общей креативности природы. Принципы управления процессами самоорганизации в человеческом мире (составными частями которого являются и весь познанный неживой, и живой мир) можно представить с помощью соответствующего общего философского аппарата – разумеется, учитывая, что это описание, хотя и отвечает требованиям общей методологии, не может быть аксиоматизированным.