—
до-бемоль>2) сопровождается на всем ее протяжении арпеджированными аккордами, имитирующими звучание гуслей («под перстом моим дышали струны»). Многочисленные кульминации, причем на ff и даже fff, не дают певцу возможности «отдыха», лишь в последней фразе романса появляется долгожданное pianissimo (гласная «а» в слове «сладкий» на
до-бемоль>2, которую следует брать фальцетным приемом). К сожалению, я ни в чьем исполнении не слышал это произведение и ввиду тесситурных трудностей рекомендовать его к изучению не берусь.
(См. продолжение)
С. И. Танеев (1856—1915)
А. С. Аренский (1861—1906)
Н. К. Метнер (1879—1951)
С. Я. Надсон (1862—1887)
А Н. Апухтин (1840—1893)
Я. П. Полонский (1819—1898)
А. Н. Плещеев (1895—1893)
А. К. Толстой (1817—1875)
А. А. Фет (1820—1892)
Ф. И. Тютчев (1803—1873)
К. Д. Бальмонт (1867—1942)
А. С. Хомяков (1804—1860)
А. А. Голенищев-Кутузов (1847—1913)
Т. Л. Щепкина-Куперник (1847—1952)
Афиша концерта из произведений Н. Метнера в исполнении Т. Макуигиной и автора
Е. И. Збруева — (1868—1936) Марфа в опере Мусоргского «Хованщина»
Е. А. Лавровская (1845—1919)
М. А. Дейша-Сионицкая (1859—1932)
Н. П. Кошиц (1894—1965)
О. А. Слободская (1895—1970)
М. А. Оленина Д’Альгейм (1869—1970)
Э. Шварцкопф (род. 1915 г.)
Романсы Аренского (продолжение)
С некоторым опасением я подходил к романсам Аренского на слова Д. Ратгауза, имя которого сохранилось во многом благодаря Чайковскому: на достаточно банальные стихи этого поэта он писал романсы, глубочайшие по экспрессии мысли и чувства, такие, как «Мы сидели с тобой», «Закатилось солнце», «Средь мрачных дней», «Снова, как прежде, один». Настроениями тоски, одиночества, горечью несбывшихся надежд пропитана поэзия Ратгауза, чем она и захватывала современников, обуреваемых теми же чувствами. Тонкий лирик Я. Полонский признавался Д. Ратгаузу: «Я грелся около ваших стихотворений, как зябнущий около костра или у камина. Ваша муза заставила меня вздохнуть о моей молодости, о поре любви со всеми ее золотыми мечтами и страданиями».
Вся поэзия Ратгауза, на мой взгляд, могла бы быть охарактеризована его четверостишием:
О, не клянися мне в любви.
Она пройдет как сон,—
Цветок любви душист и свеж,
Но скоро вянет он.
Ратгауз забыт потому, что целиком принадлежал своему времени. Но меня всегда влечет желание разучить и представить слушателям произведения на стихи поэта, творчество которого мало что говорит нашим современникам. С этой точки зрения и рассмотрим три романса Аренского на слова Ратгауза.
«О чем мечтаешь ты» (соч. 38, № 5).
О чем мечтаешь ты? Задумчиво-глубокий