Я мог бы позвонить Джульетт, но она в последнее время стала очень подавленной, и казалось несправедливым нагружать ее своими проблемами. К тому же она наверняка захочет утешить меня тем, что будет притворно веселой, или вытащит меня поесть мороженого, а мне не хотелось ни первого, ни второго. Ни сочувствия в придачу.
Чего мне тогда хотелось? Я же не мог позвонить кому-то, кто взмахнул бы рукой – и тетя Линда бы сразу ожила.
А помочь мне сейчас могло только это.
Мама спустилась вниз с флешкой и воткнула ее в телевизор.
– Что ты делаешь? – спросил я.
Она села рядом со мной и взяла пульт.
– Давай вспомним старые добрые времена.
Но это же – совсем не то, что я думаю?
– Мам…
– Тете Линде не понравилось бы, чтобы мы здесь кисли. Надо посмеяться. И увидеть что-то хорошее. Какие чудесные воспоминания она нам подарила…
На экране появилось видео: мы все в Сан-Хосе. И я помнил те дни. Тетя Линда и дядя Рой навестили нас, когда Кристе исполнился годик (задолго до рождения Дилана).
Они приехали летом и пробыли у нас около недели. Мне пришлось спать на диване, а они заняли мою комнату.
Видео началось с того, как тетя Линда кормила малышку Кристу, которая сидела на высоком стульчике. Она выглядела совсем по-другому.
Криста тоже, конечно, но я забыл, какими густыми были волосы у тети Линды. Ее кожа тогда загорела, и никаких морщин на ее лице я не заметил.
Тогда ей было около тридцати.
– О боже, Рой, не сейчас! – Она засмеялась в камеру, отталкивая ее от себя.
– Мы видим мать: ее одежда испачкана детской отрыжкой и измельченной едой, – произнес мужской голос: дядя Рой безуспешно пытался имитировать Дэвида Аттенборо[30]. – Так она маскируется в окружающей среде, чтобы подкрасться к своему детенышу. Обратите внимание: везде мы видим остатки измельченной еды вперемежку с отрыжкой.
– Я же говорю, это брокколи, – прозвучал мамин голос.
Камера повернулась и показала ее, печатающую что-то на ноутбуке. Наверное, рабочие сообщения. В тот год маму назначили менеджером в какой-то бухгалтерской компании, тогда ей еще нравилась такая роль. Я помнил, как она работала дома по вечерам (и в выходные), чтобы все успеть.
– Олли срыгивал все с брокколи. Как бы тщательно я ни пробивала еду блендером, как только она оказывалась в его рту… буэ.
Рядом со мной мама из сегодняшнего дня разразилась смехом. Я взглянул на нее без тени улыбки.
– Я не дам Кристе вырасти привередливой к пище, – заявила тетя Линда, приподняв брови и отворачиваясь, чтобы сунуть очередную ложку дочке в рот.
Криста незамедлительно все выплюнула, и Рой захохотал так сильно, что резко опустил камеру.