– Я испугался! То, что я делал летом… точнее, что мы делали, я бы не сделал ни с кем здешним. Я думал, это безопасно.
То есть он рассчитывал, что никогда меня не увидит. Бам. Ой.
– А потом вдруг – раз! – Олли прямо здесь, и я решил, мало ли что, наверное, кто-то уже знает… и на секунду подумал, что все… конец, я попался. – Уилл замолчал, чтобы дать мне сказать. Когда я ничего не ответил, он продолжил: – Но мне надо было тебя увидеть. Я после вечеринки не мог ни о чем больше думать. Но я запаниковал. Ты же тут.
Он коснулся моего предплечья. Я задрожал, кровь нагрелась на несколько градусов, а желудок подпрыгнул вверх, но я отдернул руку. Вот теперь я разозлился, и этой эмоции было плевать на романтичную хрень моего тела.
Уилл обиженно моргнул.
– Я так рад тебя видеть, – предпринял попытку он.
– Точно, – кивнул я, показывая на стену.
Он настолько рад меня видеть, что даже не может говорить со мной на людях. И написал мне спустя две недели после того, как получил обратно свой телефон. Да я просто в восторге.
– Мне надо на урок, – произнес я, пытаясь пройти мимо него.
Он преградил мне путь.
– Стой.
– У меня клаустрофобия.
– Нет у тебя клаустрофобии.
– Хоть мне и кажется романтичным болтать среди совков и тряпок, но, Уилл, думаю, надо заканчивать этот разговор. Дай знать, если захочешь поболтать в другом месте, где есть кислород, а пока желаю удачи с колледжем.
– Не обижайся на меня.
– Я не обижаюсь.
Ложь была такой явной, что Уилл нахмурился. Ну и пусть.
– Мы опаздываем. Пошли.
– Нет.
– Ладно. Тогда располагайся.
Я протиснулся мимо него и открыл дверь. Свежий воздух и свет. Уилл замешкался. Словно ожидал, что я вернусь к нему ненадолго. Для чего? Чтобы провести очередную душераздирающую беседу? Поцеловать его? В чертовом – даже поверить не могу, что это скажу, – чулане? Ни за что.
Он за мной не последовал, и я мило ему улыбнулся и захлопнул дверь. Прямо перед его носом. Затем уставился на дверь, удивленный собственной наглостью. Я не знал, что у меня есть столько дерзости. И чувствовал себя слегка виноватым, но еще больше я был под впечатлением от своей персоны.
С крошечным смешком, который подозрительно смахивал на всхлип (но такого и быть не могло, потому что я обещал больше не плакать), я повернулся на каблуках и поспешил на урок, не оглядываясь.
Вышел Уилл или нет…. Какая разница?
Я выиграл этот раунд. Моя злобная сторона полировала трофей с самодовольной ухмылкой.
Тогда почему остальная часть меня была такой опустошенной?