От столкновения спас резкий рывок руля. «Хорьх» заскочил на бордюр, промчался несколько метров по гранитному поребрику и вернулся на дорогу, тяжело осев на правый бок и скрипя рессорами. Никто из пешеходов не закричал, не замахал руками, ругая «тупого водятла». Даже проходившие вблизи от бордюра берлинцы не отпрыгнули в сторону. Они продолжали идти тем же курсом, с той же скоростью, словно для них мое фигурное вождение было обычным делом.
Я так и не понял, с чем это связано: с эсэсовскими номерами на машине или с тем, что они верили в невозможность наезда на пешеходов. Ну, не принято у них такое в Германии, запрещено сбивать людей – и точка! А раз такого порядка нет, значит, автомобиль нарушителя должен таинственным образом исчезнуть, раствориться, рассыпаться в прах, сделать все, что угодно, но оставить человека в неприкосновенности.
Разбираться в особенностях поведения немцев я не хотел, да и не до того сейчас. Скорее бы добраться до пункта назначения, пока меня не опередили.
На этот раз удача благоволила мне – видно, просила прощения за косяк с Марикой – и ниспослала легкую дорогу без придирчивых патрулей и перегороженных улиц. Путь до бульвара Курфюрстендамм занял десять минут. Столько же ушло на петляние по берлинским улочкам. Наконец «хорьх» остановился возле изогнутого плавной дугой четырехэтажного краснокирпичного здания с белыми балконами.
Я выскочил из автомобиля. Белые змеи поземки заскользили по стылому асфальту в направлении резиденции Шелленберга, словно указывая дорогу. По той стороне улицы навстречу мне тарахтел тяжелогруженый «крупп» с квадратной кабиной и прямоугольным – будто рубленным топором – моторным отсеком. Высокая радиаторная решетка и цельнометаллический бампер делали машину этакой немецкой репликой советского КрАЗа. Я пропустил грузовик и быстрым шагом пересек припорошенную снежком Гогенцоллерндамм.
Вход в здание преграждал кордон из пары эсэсовцев. Удостоверение с фамилией любимчика фюрера сработало без заминки. Заметив «корочки» в моих руках, двухметровые нацисты вытянулись по струнке, двери открылись, как по мановению волшебной палочки, и я оказался внутри штаб-квартиры SD-Ausland, то бишь службы внешней разведки СД.
Зная из состоявшейся в далеком будущем экскурсии, где находится кабинет Шелленберга, я прошел по коридору с рядами однотипных дверей до лестничной клетки. Под ногами тихо поскрипывал деревянный пол. На светло-серых оштукатуренных стенах мягко теплились двурогие бра с матовыми чашами плафонов, под потолком сияли круглые светильники.