Через двадцать минут она снова надела краги и взяла на себя управление «юнкерсом», а мы с Дитрихом приступили к поздней трапезе. Как выяснилось, больше ни складных, ни простых вилок и ложек в самолете не было, так что нам пришлось есть одним столовым прибором по очереди. Я загребал кашу с мясом ложкой, как и Марика, а Дитрих ел вилкой. Потом он притащил откуда-то из грузового отсека термос с горячим чаем, и нам стало совсем хорошо.
«А Шелленберг всерьез взялся за дело, – подумал я, потягивая из алюминиевой кружки крепкий, ароматный напиток. – Даже транспортник подготовил не только с дополнительными топливными баками, но и с небольшим запасом провизии, горячего питья и теплой одежды».
После пережитых стрессов и сытой еды Марику потянуло в сон.
– Если хочешь, можешь поспать, я и один управлюсь, – предложил я, заметив, как она клюет носом.
Марика благодарно кивнула, положила руки на колени и почти сразу уснула.
– Дитрих, ты тоже отдыхай.
Немец попытался возразить, но я твердо сказал:
– Это приказ!
Дитрих пожал плечами и ушел в багажный отсек. Он там долго гремел железяками, но потом все же затих. Через несколько минут в кабине послышался едва различимый за гулом моторов храп.
Ночь постепенно отступала. Небо за бортом окрасилось в серый цвет, и видимость заметно улучшилась. Еще через час я в деталях разглядел внизу заснеженные поля и леса, чередующиеся с аккуратными городками и деревеньками. Вид сверху сильно напоминал компьютерную стратегию: крыши домов, фигурки людей, машины, танки, мотоциклы. Все суетятся, куда-то бегут, машинки катаются, как заводные, словно невидимый игрок ткнул в экран зеленой стрелкой-курсором, щелкнул кнопкой мыши – и юниты отправились по его приказу собирать ресурсы или крошить всех на своем пути.
Долго любоваться проплывающими внизу пейзажами не удалось: самолет попал в зону облачности, и все вокруг стало молочно-белым. Поначалу я испугался, ведь пилот из меня никакой. Пока видел землю, хоть как-то ориентировался по ней, а теперь что делать? Смотреть на облака и гадать, куда на этот раз забросит судьба?
Я стиснул зубы и, до боли в суставах, сжал пальцы на штурвале, лишь бы не давать волю панике. Нервно втягивая воздух сквозь зубы, я, не моргая, всматривался в мутную пелену, словно хотел пронзить ее взглядом. Минут через пятнадцать облака сгустились еще больше, но я, вместо того чтобы сильнее запаниковать, внезапно испытал прилив спокойствия. Просто я осознал, что могу держать курс. Как будто в голове вдруг заработал компас Джека Воробья и указывал мне верное направление. Теперь я не боялся заблудиться в бескрайнем небе и был на все сто уверен, что в любом случае попаду в Сталинград.