На этот раз прийти в себя помогли брызги холодной воды. Я несколько раз моргнул, открыл глаза. Рядом со мной на коленях сидела та самая лыжница. Распущенные золотистые волосы почти касались моего лица. В руках она держала перекрученный платок, из которого на меня капала вода.
Возле блондинки появился бородач в расстегнутом полушубке. Высокий, крупный, с копной черных с проседью кудрявых волос на большой голове, он походил на Будулая из советского фильма «Цыган». Как щас помню, мне было девять лет, когда я гостил у бабушки в деревне и увидел это кино по телику.
Бородач зарычал, потянул ко мне руки, но девушка резко оттолкнула его.
– Хватит, Янек! Угомонись! – Она говорила по-немецки с сильным акцентом. Голос дрожал от волнения, синие глаза метали молнии, грудь высоко вздымалась.
– Тебе его жалко, Марика? Дай задавлю гада! – рявкнул цыган и снова потянул ко мне мозолистые ладони.
Моя заступница выпрямилась, сильно толкнула Янека в грудь.
– Не пущу! Он спас мне жизнь! А ты?! Где был ты, когда я задыхалась под снегом?!
Бородач схватил девушку огромными лапищами и, невзирая на обрушившийся сверху град ударов, легко переставил в сторону. В меняющемся свете костра он походил на медведя: такой же большой и косматый, медлительный с виду, но в каждом движении чувствовалась недюжинная сила. Убрав помеху, он повернулся ко мне. Добродушная улыбка сразу спряталась в курчавой бороде, лицо искривила злобная гримаса. Из черного провала рта с ревом вырвался пахнущий луком воздух:
– Убью!
Цыган замахнулся пудовым кулаком. Я зажмурил один глаз, ожидая в любой миг почувствовать боль и снова ощутить привкус железа во рту. Уши заложило от женского крика. Марика хотела запрыгнуть Янеку на спину, но ее схватили за руки и посадили на пол. Она попыталась вырваться, но после пары безуспешных попыток обмякла и вроде как потеряла сознание. Или сделала вид, что потеряла, в надежде отвлечь на себя внимание.
– Оставь его! – раздался простуженный бас из глубины пещеры. – Мы еще ничего не узнали. Потом, если от него не будет толку, можешь с ним разделаться, а пока он нужен живым.
Я повернул голову. Говорил здоровенный парень славянской внешности. Бескозырка с золотыми буквами «Сторожевой» и якорями на ленточках, полосатый треугольник тельника в расстегнутом вороте бушлата, синий штурвал поперек розы ветров на тыльной стороне левой ладони с головой выдавали в нем моряка. Однако! Велика ты, мать-природа, и тайны твои непостижимы! А его-то сюда каким ветром занесло?
Цыган послушался, но сделал это с явным неудовольствием, метнув в меня ненавидящий взгляд.