Быть толстой невыносимо, тяжело, но все-таки это лучше, чем быть жалкой, ненужной неизвестно почему. К пятнадцати годам я это хорошо усвоила. И сделала свой выбор: уменьшила количество боли, увеличив массу своего тела. Вспоминая свое детство – несчастная, вечно в депрессии и истерике, мама, самовлюбленный, эгоцентричный, всегда на взводе отец, которого я сначала обожала, а потом ненавидела за маму и за то, что он смотрел на меня таким же сальным взглядом, каким поглядывал на молоденьких официанток и проводниц… Наши бесконечные переезды, потому что отец был военным, и бесконечные новые школы… Пожалуй, мой бессознательный выбор – страдать от своего веса – был лучшим. По крайней мере, у меня была всего одна причина, по которой меня не любили люди. И была надежда, что однажды, когда я наконец соберусь с силами и перестану есть зефирки и булочки, научусь заниматься спортом, я похудею. Это будет как чудо, как волшебное превращение лягушки в царевну. То, что даже в сказке после волшебного превращения как раз и начинаются настоящие страдания, я как-то выпускала из виду.
Что там было, в сказке? Рано выкинул лягушачью шкурку Иван-царевич, и прекрасную царевну унес в свое царство Кащей Бессмертный.
Мой Кащей оказался тяжелой депрессией, в которую я погрузилась еще почти на год. Наверное, это был самый страшный год в моей жизни. Я продолжала заниматься спортом и сидеть на диете, тело мое становилось все совершеннее и совершеннее. То, что я видела в зеркале, мне нравилось. Мне нравилась моя стройная фигура, нравилось, какими большими и яркими стали мои глаза на фоне похудевшего лица, мне нравилась моя дерзкая короткая стрижка… Но ведь не будешь же ходить с зеркалом в руках целый день? Через два часа после выхода из дома я начинала страдать: я говорила и чувствовала, как мое лицо двигается уродливо и неприятно, мне казалось, что люди стараются поскорее закончить со мной разговор, лишь бы не видеть меня. Лучше всего я чувствовала себя в спортзале своего спортивного клуба: во-первых, я там занята работой по улучшению себя, а во-вторых, там везде зеркала, и они не давали мне забыть, что я теперь ношу 42-й размер одежды, что у меня длинные ноги, красивая спина, изящная шея и хорошенькая головка. Там я почти не чувствовала пустоты и ужаса своего существования и собственного уродства.
Ничего удивительного, что именно в этом месте у меня завязались отношения.
Он был тренером в нашем клубе и обладал телом греческого бога. Каждая девушка в зале, с которой он заговаривал, чувствовала легкий прилив влюбленности, я видела это чуть ли не каждый день и вполне отдавала себе отчет в том, что профессиональные задачи требует от этого парня умения поддерживать это едва заметное напряжение, намек на возможность отношений просто для того, чтобы девушки почаще брали индивидуальные тренировки.