— Дело ваше, конечно, — Ренельд пожал плечами. — Но если вы меня не послушаете, мне придётся вас похитить. Знаете, в некоторых странах есть такой обычай… Невесту на плечо — и в горы.
— У вас в предках есть горцы? — Мариэтта скривила губы, критически оглядывая Ренельда. — Надеюсь, песни петь не будете, как они? Мне кажется, у вас плохой слух. Или очень удобная патология: называется, избирательная глухота.
«О! — радостно поддакнул Лабьет. — Я уже который год бьюсь над твоим диагнозом, Рен. А мадам Конфетка раскусила тебя быстрее».
Ренельд усмехнулся, покачав головой. Кто бы говорил! Да вдовушка сама порой слышит только себя — когда ей это удобно, когда не хочет принимать очевидное. Но сейчас она хотя бы перестала его прогонять, а острое негодование в её медовых глазах сменилось раздражённой заинтересованностью: и хочется спросить, и гордость не позволяет.
— Обещаю выслушать всё, что вы пожелаете сказать мне в ответ. Но после того, как выслушаете меня.
Мариэтта оглянулась в сторону дома, хмурясь и покусывая губу. А затем вдруг протянула ему руку. Какие у неё всё же маленькие изящные ладошки, особенно в тонких атласных перчатках. Как она вообще этими ручками ворочает такие дела и при том ещё осталась в здравом уме?
— Хорошо, — запальчиво проговорила графиня, чуть подавшись вперёд. — Всё до последнего слова. Даже бранного.
— Вы не бранитесь, — недоверчиво сощурился Ренельд, едва удерживаясь, чтобы немедленно не схватить её ладонь в свою.
— О-о, вы плохо меня знаете, ваша светлость!
«Да, Рен, ты плохо её знаешь, — лениво подтвердил Лабьет, слегка толкая Ренельда боком. — Когда я уронил на неё ширму, она выдала мне часть своего тайного лексикона».
— По рукам! — тот пожал руку вдовушки — как мог, осторожно. — Постараюсь не упасть в обморок.
Они ещё некоторое время мерялись взглядами, не отпуская друг друга. А затем Мариэтта всё же выдернула свою руку из пальцев Ренельда и пошла дальше по тропинке вглубь сада.
«Ну, не стой столбом, Рен!» — Лабьет едва не пританцовывая отправился за ней.
Вот же мохнатый перебежчик! И бабник, каких поискать. Ещё пару минут назад ругал Мариэтту и просился домой, а теперь вновь готов слюнявить ей руку.
Скоро они вышли к террасе, что примыкала к западной части солидного графского дома. Этой короткой прогулкой Мариэтта явно хотела дать себе время обдумать всё, что услышала — и может, чуть успокоиться.
Она расположилась в высоком плетёном кресле, вытянула ноги так, что запыленные туфельки чуть показались из-под подола. Пока Ренельд поднимался по ступеням за ней, вдовушка сбросила их и, склонившись, легонько размяла лодыжку. Зрелище вышло каким-то удивительно интригующим.