Он торжествующе покосился на напарника.
Не то чтобы Ренельд жаждал прильнуть к коленям Мариэтты — но это было бы неплохим завершением столь суматошного дня. Вон, мадемуазель дю Пойр вообще дремала, прислонившись головой к стенке кареты. Все её планы на сегодняшний день рухнули. Солнце уже склонилось к закату — и на винодельню она не попала.
И что-то подсказывало Ренельду, что на ужин они тоже опоздали. А значит, можно только догадываться о том, насколько Мариэтта рассержена подобным пренебрежением.
Наконец уставшие лошади втащили экипаж в гору. Сухо распрощавшись с Ренельдом, Ивлина отправилась в свою комнату, а вот ему пришлось остаться в гостиной. Хмурая экономка сразу отправилась докладывать хозяйке о том, что гости всё же прибыли.
«Мда… — заключил Лабьет, укладываясь на ковре у дивана. — Похоже, нам здесь уже не рады. Всё блохастому коту под хвост».
Мариэтта, похоже, вообще не торопилась спускаться. Как сообщила мадам Хибоу, она уже собралась ложиться спать. Экономка сухо предложила Ренельду чаю — чтобы скрасить ожидание, хотя он не отказался бы от бокала хорошего вина.
— Признаться, я уже начала сомневаться, что поняла вас правильно, — голос графини, наконец донёсся с лестницы и вырвал Ренельда из лёгкой задумчивости. — За ужином я размышляла: а может, вы сказали, что приедете завтра? Или через неделю…
Он повернул голову — Мариэтта неспешно спускалась в гостиную — уже одетая в домашнее платье и отороченную кружевом накидку поверх него. В чуть распущенном запАхе виднелся белоснежный ворот тонкой сорочки.
В какой-то миг Ренельду стало абсолютно всё равно, что она говорит — пусть бы с её губ срывались даже бранные слова. Он пожалел, что ни разу не приехал в Эйл так поздно, чтобы застать Мариэтту вот такой: слегка уставшей, не столь строгой, как днём, не закованной в доспех корсетов, жёстких воротников и плотных, почти хрустящих тканей.
Она подошла, шурша коротким шлейфом накидки по ковру — и опустилась в кресло сбоку от дивана. Лабьет-подлиза тут же подскочил с места и, как и мечтал, обрушил свою тяжеленную голову ей на колени. Сладостно вдохнул, не забывая повиливать хвостом.
«О да… — казалось, сейчас он закатит глаза. — Ну же, Конфета, ну погладь меня. Я столько страдал!»
И Мариэтта погладила шинакорна по макушке, чем повергла его в состояние, близкое к эйфории.
— Прошу прощения, мадам, — проговорил Ренельд. — Но нас задержали поиски Рауля. Я рассчитывал, что мы всё же отыщем то место, где он сейчас живёт.
— И как? Нашли? — графиня приподняла брови.
— К сожалению, нет. Придётся встречаться с ним на его условиях.