Ох, лучше бы он нашел вторую воспитательницу в темный сектор — для старших учениц. После зимних каникул Клементине приходилось работать за двоих: и за себя, и за уволившуюся Сесиль Ларс. А приглядывать за старшекурсницами — та еще морока.
Смех в зеркальном зале повторился. Женщина уверенно шагнула к двери и обнаружила, что та приоткрыта.
— Кто здесь? — спросила строгим тоном.
Никто не ответил, и она вошла, резко распахнув дверь.
— Ох… Директор Дюваль! Простите я… я… мне показалось… что… что…
Он стоял, сложив руки за спиной напротив зеркала. Левого зеркала — женского, а не правого — мужского и вглядывался в черное стекло.
— Подойдите, Клементина.
Голос прозвучал странно. Непривычно глухо. Холодно.
Но она подошла. Не могла не подойти. Что-то тянуло ее вперед. Будто магнитом. И вовсе не трепетные чувства к Дювалю. Сейчас он вдруг утратил привлекательность. Нет, мужчина не изменился. Но появилось безумное ощущение, что в нем живет тьма.
— Я не хотела ме-ме-мешать.
— Вы не помешали, дорогая. Вы как раз вовремя.
Она встала рядом. Но смотрела в пол, помня о незыблемом правиле близнецов.
— Взгляните, не бойтесь.
— Но ведь нельзя.
— Бросьте. Это правило придумали мэтры столетия назад, чтобы отвадить любопытных учеников. Мол, не стоит юным умам получать слишком много знаний о магии. Вдруг превзойдут педагогов. Потому и придумали страшилки. Но мы-то с вами понимаем, что это все сказки для впечатлительных особ. Смотрите, Клементина. Ну же!
Она подчинилась, хотя и не желала этого. Взглянула на черное стекло.
Но черное ли…
Нет, алое. Как кровь…
Вопль, огласивший зал, никто не услышал. Древний замок вымер в каникулы…
Впрочем, сегодня ночью он, правда, был почти мёртв…
— Ненавижу…
Я с трудом открыла глаза и спихнула с живота синюю шерстяную «грелку», которая совершенно не требовалась в июльский зной.
Разумеется, злое слово относилось не к Урсулу. А к дурным снам, что мучили четвертую неделю. Из ночи в ночь я «возвращалась» в Гвендарлин и ни капли не радовалась оному факту. Мне снились кошмары: древние стены поглощал ненасытный огонь, по коридорам бродили скалящиеся волки под предводительством Тео Мортимера, а иногда навстречу под руку вышагивали Рэм Дюваль и Гвенда Ван-се-Рмун. А нынче я увидела среднего герцога, заходящего сквозь черное стекло в логово основателей. Я сомневалась, что причина беспокойных ночей крылась в событиях, происходящих сейчас в древнем замке. Скорее, это мой разум не желал успокаиваться.
— Урсул, завтракать будешь?
Кот зевнул. Сие явно означало «нет». Его уже покормили. Тетка Дот опасалась странной животинки и тщательно следила, чтобы в мисках были еда и вода. Мало ли, что взбредет в голову «синей нечисти» со зла. Интересно, который час? Судя по теням на полу от цветочных горшков, что стояли на окне, не за горами полдень. Однако меня разбудить не потрудились. Странно? Еще в зимние каникулы я бы ответила утвердительно. Дом давным-давно бы наполнился криками и требованиями заняться домашними делами. Но теперь всё иначе. Дот меня боялась. Она — меня! Первым тревожным знаком стало появление Урсула, а потом… потом я с громкими проклятьями выставила прочь слуг герцогини, что приехали сопроводить меня в замок Ван-се-Росса. Чуть родной дом не спалила в порыве праведного гнева.