Зубы крепко сжались, ибо вспомнилось, что мы с ней родня. Но я отбросила эту мысль, будто хлам, и сосредоточилась на словах директора. Он не говорил ничего примечательного. Банальные вещи: о чести, которой удостоены избранники, о дарах и их благородном использовании. Я слушала и искала новые признаки присутствия Дарлина. Но не находила. Дюваль выглядел самим собой. Ну а несвойственная ему речь — всего лишь речь, которую обязан выдавать директор на официальных мероприятиях.
— Вперед! — дал он, наконец, команду к действию.
Мгновение, и десять пар рук взметнулись к черному пасмурному небу. Я едва не зашептала слова заклинания вместе с остальными, лишь в последний момент вспомнила, что нельзя использовать магию. Пришлось беззвучно шевелить губами и изображать, что готова сдернуть покрывало, вернув Гвендарлин солнечный свет. И вдруг объял панический страх. Я вновь ощутила уязвимость колледжа. Стены будто истончились, того гляди, рухнут и погребут всех, кто находится внутри.
Я открыла рот, чтобы закричать и прервать обряд. Но не успела.
Пальцы других избранников ловко сдернули покрывало, прятавшее колледж от настоящего неба. Я приготовилась зажмуриться, ослепленная ярким солнцем, однако ни один луч не достиг крыши древнего замка. По камням замолотили крупные капли дождя. Над Гвендарлин висели черно-сизые тучи, готовые низвергнуть потоки воды.
— Разве в первый рассвет так бывает? — нервно спросил кто-то из избранников.
Заволновались и педагоги. Зашептались между собой, мол, магия замка всегда в первый рассвет притягивает солнце. Солнце и никакого дождя. А я… я больше не смотрела на небо. Вглядывалась в стену, из которой в прошлом году вылетели дары Гвендарлин. Сегодня десять светящихся шаров не спешили показываться будущим владельцам. Они задержались по пути или… Ох, я боялась додумывать, что означает это «или»…
— Где дары? — первым опомнился мэтр Шаадей.
Все перевели взгляды на стену. Пустую холодную стену.
Повисла гнетущая тишина. А дождь всё усиливался и усиливался…
* * *
Мы простояли на крыше замка мокрые насквозь еще минут двадцать. Вдруг колледж передумает. Хотя каждый понимал, что этого не случится. Я кожей ощущала чужие взгляды. Избранники и их гости гадали, не в нас ли с Рашель причина странности.
— Пора! — объявил директор, убирая с лица прилипшие волосы. — Возвращайтесь в сектора. И никому ни слова о случившемся. Клянусь, если слухи просочатся, исключу всех сегодня здесь присутствующих. Даже разбираться не стану, кто посмел открыть рот.
Рашель колотило не то от холода, не то от страха. Она бы не отказалась поскорее оказаться в спальне и переодеться в сухое, но я нарочно еле плелась. Хотела отстать от остальных. А едва парочка темных, шедшая перед нами, скрылась за поворотом, потянула соседку в другую сторону.