— Обман зрения, — констатировал Инэй, с трудом скрывая досаду.
Дочь мысленно разделила его чувства. Тени заставили их преодолевать вымышленные препятствия и нервничать, чтобы показать, кто — хозяин положения. И это было унизительно.
— Подойди ближе, дочь Зимы, — велела тень. — Пора внести плату.
Мари посмотрела на сосредоточенный профиль Инэя в лунном свете. Отец не пытался скрыть неодобрения. Невооруженным взглядом было видно, как он разрывается. Сам бы отдал последнюю каплю крови ради спасения жены, однако не хотел, чтобы разменной монетой становилась дочь.
— Всё будет хорошо, — шепнула Мари.
— Разумеется, — заверила тень с толикой снисходительности. — Ваше Величество, обещаю вернуть Принцессу в целости и сохранности. Не нужно смотреть волком. Я знаю, насколько важна эта девочка. И для стихийников, и для людей.
Мари передернуло. Некстати вспомнилось письмо Вирту. Приёмная мать тоже желала всеобщего блага, забирая младенца у умирающего Снежана. Желала для всех, но только не для ребёнка, спасенного из пылающего здания.
— Давайте покончим с этим, — отрезала девушка, мечтая поскорее покинуть залив Ариссу.
И шагнула к седоволосой женщине.
Удивительное дело, даже оказавшись близко, Мари не сумела разглядеть лица тени. Взгляд не мог сфокусироваться, черты казались размытыми. Будто не на человека смотрела, а на его отражение в воде.
— На колени! — приказала хозяйка, а стихийница обрадовалась, что отец остался за спиной. Не хотелось даже представлять, какая ярость вспыхнула в синих глазах.
Едва Мари выполнила распоряжение, стараясь убедить себя, что для вчерашней шу в этом нет ничего страшного, костлявая рука потянулась ко лбу. Пальцы начертили на коже знак из пяти линий, затем ладонь легка на макушку.
— Закрой глаза!
Тайная Принцесса невольно представила Весту, сидящую у постели умирающего Яна два года назад. Тогда она тоже отдавала распоряжения, а юная сирота слепо подчинялась, не видя иного выхода, как умереть ради спасения наследного Принца. Сейчас смерть Мари вряд ли грозила, но всё равно стало неуютно.
Интересно, извлекать воспоминания точно не больно? А, впрочем, этим её не напугать.
— Тени, тени засыпают, уносятся прочь, — затянула заунывную, нескладную песнь женщина. — Туда, где нет тумана. И недомолвок тоже нет. Только правда, только истина.
Губы Мари силились улыбнуться. Неужели, дамочка думает, это поможет вспомнить? Глупость несусветная! Гостье даже не потрудились объяснить, когда именно мог произойти упомянутый разговор. Не самой же догадываться.
Внезапно по позвоночнику прошёл холодок, в голову обручем скрутила горячая волна.