— Ох…
Она застонала от боли. Волна прошла от макушки до кончиков пальцев. Будто прессом раскатали. Вот что значит, особые приемы. Бьют рикошетом жестко.
— Что случилось, малышка?
Калиб сидел на ее постели. Он пришел не сейчас, услышав стон. Давно сидел. Охранял. Или просто желал быть рядом с женой, хотя та показательно закрыла дверь спальни.
— Вики, — прошептала Линда плохо слушающими губами.
— Что она сделала? — спросил он, сжав кулаки.
— Ничего. Это я. Я использовала белый тлен.
— Ого! — изумился Калиб. — Мощно.
— Вики меня доставала.
— Она это умеет. Как себя чувствуешь? Насколько паршиво?
— По десятибалльной шкале? — Линда усмехнулась, садясь на кровати.
Да-а-а-а. Ощущение, будто в поле пахала часов четырнадцать, не разгибаясь.
— Скажи, что между вами ничего нет, — вырвалось помимо воли.
Странно звучит — роман между мертвецами. Но чем дольше Линда находилась рядом с Калибом, тем крепло убеждение, что он не мертв.
— Ничего нет, клянусь, — Калиб коснулся ее щеки, и по телу прошла дрожь. Особая, любовная. — Мы только напарники. Приятели, пожалуй. Вики профессионал своего дела. Отлично делает работу.
— И этот профессионал не сдастся, — прошептала Линда.
Калиб убрал руку, и она с трудом удержалась от желания потянуться за ней.
— Я тоже не сдамся, заверил муж. — Никому не позволю отнять тебя. Я не потеряю тебя снова, Ли. Не допущу, чтобы кто-то вмешался.
— Но раньше ты говорил…
— Я ошибался, Ли. Кое-кто был нечестен со мной.
— Но…
Калиб не дал договорить. Поцеловал. Призывно. Тело затрепетало. Разум приготовился отключиться, позволяя проснувшемуся желанию взять верх. Вороньи боги! Как же сильно она его хотела. Хотела тонуть в его объятиях, наслаждаться каждым мгновением. Калиб знал это. Знал и пользовался властью, чтобы прекратить разговор.
— Так нечестно, — прошептала Линда, отстраняясь. — И я не понимаю, как ЭТО возможно, если ты… мертв.
Калиб проникновенно посмотрел ей в глаза. В искусственном свете ламп его лицо казалось бледным. Слишком бледным для живого ведьмака.
— Я не мертв, Ли.
— Но… — виски взрывались от волнения. От неверия!
— Я всё расскажу. Утром. Обещаю. А пока…
Калиб снова наклонился к жене, но она увернулась от поцелуя.
— Не смей. Сначала…
— Все разговоры утром, — его руки ловко пробрались под футболку. Теплые руки, родные, знающие, на какие точки нажимать.
— Калиб… — голова закружилась. Разговаривать расхотелось напрочь. — Я не уверена, что после белого тлена на многое способна.
— Я поделюсь ведьмовской энергией, — пообещал он и улыбнулся, напомнив мальчишку-старшеклассника, в которого Линда влюбилась до беспамятства в Орионе.