Первым делом я проверила, как работает мой портативный диктофон, и заменила в нем батарейки. Затем, посмотрев, сколько кадров осталось в заряженной пленке, и решив, что имеющейся половины мне хватит, положила его рядом с диктофоном на стол. Блокнот, авторучка и пачка сигарет с зажигалкой довершили натюрморт.
Окончив приготовления, я нажала кнопку селектора и пригласила к себе Виктора. Виктор мне ничего не ответил по своей привычке, но каким-то отработанным шестым чувством, или, выражаясь проще, привычным навыком общения с ним, я поняла, что Виктор меня услышал и сейчас придет.
Так и получилось. Я не успела еще закурить, как дверь отворилась и показался он.
— Сегодня будет дело, — коротко сказала я.
Мерзопакостная привычка Виктора молчать всегда и по всякому случаю заставляла и меня говорить кратко и четко, насколько это, конечно, получалось.
— Ромка нашел какого-то знакомого с уголовным прошлым. Тот хочет нам слить информацию про последние грабежи и убийства. Не знаю, сколь все это серьезно, но лучше отнестись к этому как следует. Мне кажется, твое общество мне не повредит. А вот отсутствие его повредить может. Хочу тебя попросить прокатиться со мною. Ну все, в общем, как обычно. Только без Маринки, но зато с Ромкой.
Как всегда, выслушав меня молча, с отсутствующим выражением лица, Виктор кивнул, что означало его заступление на вахту по охране жизни, чести и достоинства моей персоны. И я теперь была спокойна.
— У меня пока все, — сказала я, и Виктор, снова кивнув, вышел и тихо прикрыл за собою дверь.
После его ухода я заметила, что не чувствую некоторого неудобства от того, что не спросила о его собственных планах на этот вечер и о том, хочется ли ему вообще катать по городу в разных направлениях свою бессовестную начальницу.
Свинская радость по поводу отъезда Маринки и переживания на тему этой радости совсем заглушили во мне все остальные, более слабые чувства.
Незадолго до окончания рабочего дня зашедший ко мне Ромка сказал, что Константин дозвонился, с ним все договорено, и он нас будет ждать сегодня к восьми вечера у себя дома.
— Где он живет? — спросила я.
— Около Верхнего рынка в частном доме, — ответил Ромка. — Там можно почти к самому дому подъехать на машине. За домом уже идет дорога к объездной, но с той стороны подъезда нет. В смысле подхода.
— Твой Константин живет в Шанхае, что ли? — сразу поняла я.
— Ага, — ответил Ромка, — там.
Шанхаем у нас в Тарасове называется поселок частных домов, разросшийся еще в хрущевские или даже более ранние времена до таких головоломных лабиринтов, что без надежного проводника там можно было заблудиться навсегда. Роль Минотавра в этом лабиринте играли бандитские шайки местных малолеток, что, наверное, было пострашнее Минотавра, тот хоть по своему лабиринту бегал в одиночестве. Замечание Ромки о трассе говорило о том, что дом Константина находится в относительной доступности. Это было приятно, но не более того.