Неизвестную.
Верное решение нашлось: заходя в кабинет и поднимая глаза, встречая приветливую улыбку в глазах Раза, Вэл оставляла за спиной их прошлое. Пусть на время, пусть это казалось игрой, но игра эта была необходима ей как воздух.
Понимал ли это Раза, Вэл не знала. Она не задавала вопросов и не получала ответов.
Неделя тянулась за неделей, и навязанная необходимость видеть Раза каждый вечер незаметно превратилась в приятную привычку.
Иногда Вэл молчала и страдала от безделья, листая очередную книгу, не вчитываясь в смысл сухих слов, а порой, не в силах изображать занятость, дразнилась, откровенно не скрывая игривого настроения. И тогда Раза откладывал все свои дела и привлекал ее к себе, лаская со всей теплотой, на которую был способен.
Вэл млела от его прикосновений. Рвущая душу позабытая нежность на грани с почти ощутимой болью, не переходящая границ. Заботливые руки, касания губ, ласковые пальцы, обнимающие и поглаживающие волосы.
За закрытыми дверями кабинета не существовало никакой шлюхи наместника. Пусть стража шепталась, пусть вслед ей летели бранные слова и насмешки — Вэл узнала правду.
Здесь она была Второй Раза.
Мучительные и одновременно сладкие игры продолжались.
Сегодня Раза даже не пытался делать вид, что занят своей ежедневной работой, — едва Вэл зашла в кабинет, он привлек ее в свои объятия.
Уютная софа показалась маленькой для двоих, но Раза, похоже, это не смущало.
— Ну же, Кролик. — Он легко подтолкнул ее к краю софы, и она послушно подвинулась, наблюдая, как он устраивается за ее спиной.
— Иди ко мне. — Раза прислонился к мягкой спинке, обнимая Вэл за талию и притягивая к своей груди.
Она откинула голову, упираясь затылком в его плечо, ощущая, как волосы скользят по тонкой кожаной куртке.
Вэл ругала себя, понимая, что не может бороться с тем, что оказалось куда сильнее ее самой.
— Ра, могу я задать вопрос?
Уютно устроившись в кольце его рук, она чувствовала себя побежденной. Раза имел над ней власть, которую она не могла объяснить. Вэл помнила все: и причиненные ей унижения, и боль, и звериную жестокость черного пса, и запрятанную глубоко в душе смерть невинного мальчишки — но, к своему стыду, все это переставало иметь значение, когда Раза был так близко.
Она приказала себе оставить ненужные терзания.
Могла обойтись и без приказов — тело все решило за нее, растворяясь в охватывающем его пламени.
— Конечно. Не стоит спрашивать. — Пальцы Раза неуловимо пробежались по волосам, погладили нежную кожу за ухом, вызывая дрожь, волной спустившуюся вниз по спине.