Услышав, как комментатор начал объявлять игроков команды, я глубоко вздохнула.
— Дамы и господа, сегодня мы отдаём честь номеру три — Эндрю Прахту!
Я смотрела, как Энди выходил на поле и махал ревущей толпе. Буквально через несколько минут весь стадион встал и отдал честь, прощаясь с одним из своих любимых игроков. Я аплодировала, свистела и подбрасывала в воздух бейсболку. И всё это время по щекам текли слёзы. Энди глазами нашел меня в толпе, улыбнулся и по-дружески приподнял кепку. Я гордо засмеялась, и тут с пенистым пивом в руках показалась Голландка. Мы пили за номер три и в течение девяти иннингов наблюдали за превосходной игрой Энди. Благодаря ему два бегуна коснулись «дома», и «Свэмпгейторс» в восьмом иннинге смогли заработать последнее очко в хоум-ране, выиграв тем самым финальную игру. Про своё разбитое сердце я не вспоминала с момента первой подачи и до минуты, когда Энди вернулся в «дом».
Понимание пришло внезапно, и, повернувшись к Голландке, я выдала:
— Я люблю бейсбол.
— Я знаю, — ответила она без тени удивления.
— А я не знала, — сказала я, улыбаясь. — Мудрая пожилая леди, — прокаркала я треснувшим голосом и пихнула её локтем. — Что ещё ты знаешь?
— Т-с, — шикнула она и кивнула в сторону «Свэмпгейторс», которые обходили стадион с Энди на плечах, отдавая ему последнюю дань уважения. Мы с Голландкой закричали. Энди смотрел на толпу с признательностью и тоской. Когда поле начало пустеть, я уселась рядом с Голландкой и наблюдала, как рассасывалась толпа.
— Неужели всё и вправду закончилось? — проговорила я, посмотрела на Голландку и тихо выругалась — на глаза снова навернулись слёзы.
— Ещё не закончилось, — ответила она, бросив взгляд на поле. — Сезон ещё не…
Внезапно она запнулась, потому что свет выключился и весь стадион погрузился в темноту. Комментатор молчал, что всех сильно озадачило, и в толпе послышалось недовольное ворчание.
— Какого чёрта?
— Я нихрена не вижу. Могли бы дать хотя бы несколько минут, чтобы добраться до выхода. Включи фонарик на телефоне…
А потом вдруг… аккорд на гитаре. Всего лишь один простой аккорд заставил меня открыть от удивления рот и посмотреть на Голландку.
— О БОЖЕ!
— Что происходит?
Как только она произнесла эти слова, мощный столб огня взметнулся в небо и, осветив его, с шипением взорвался фиолетовыми вспышками. Еще один быстрый столб огня ударил в небо прямо над большим экраном и рассыпался вверху пурпурными искрами. Толпа остановилась, тут и там послышались восторженные возгласы, а в моей груди поднялась буря эмоций.
— Рейф, — прошептала я и прижала руку к груди, сдерживая рвущееся наружу сердце.