Всему конец. После двух дней и двух ночей непрерывных споров Рольф отступает. Его отец уперт, неисправим и зловреден; военный преступник, преступник против человечества, не желающий раскаяться. Да, с этим покончено, говорит Рольф сам себе, и дольше здесь оставаться не имеет смысла: прогулки, фото с семейством Боссерт и пикник на пляже в Бертиоге – обычное лицемерие. Он уезжает раньше намеченного срока. В аэропорту отец шепчет ему мимоходом, что надеется повидаться снова.
Рольф уходит в зону регистрации.
Менгеле воспринял приезд сына как свою победу, а его благодушие последних дней – как свое оправдание после грозового начала. Рольфу удалось вдохнуть в него немножко жизнерадостности, но через четыре, пять, шесть дней после его отъезда он все еще не получил весточки, что тот благополучно вернулся. Что, если его арестовали в Рио? По прилете в Германию? Менгеле так старался отговорить его предъявлять настоящий паспорт, когда тот вернется в Европу. Он забрасывает его паническими письмами, проглатывает газеты, встревоженно слушает и смотрит выпуски новостей: быть может, сын Ангела смерти был задержан по возвращении из Бразилии. Менгеле измучил сам себя, изгрыз все ногти, пока лишь месяц спустя Зедльмайер не успокоил его. Визит Рольфа ничего не изменил. Маленький негодяй. Менгеле оскорблен; им снова овладевают опустошенность и меланхолия. Боссерт советует ему перебраться в квартал поприветливей, но он не хочет уезжать из Эльдорадо – ведь здесь никому в голову не придет разыскивать самого страшного военного преступника человечества. Да и, кстати, нет ни желания, ни сил осваиваться в новом окружении.
И еще Эльза – она ведь тоже здесь, в Эльдорадо. Эльза – она ведь пылинки с него сдувает и опекает, как мать родная, изо дня в день. Эльза, которую он приучает к классической музыке, латыни и греческому, Эльза, которой он преподносит шали, золотой браслет и другие щедрые подарки, купленные на деньги от Карла-Хайнца или выручку от продажи студии в Сан-Паулу. Ему больно, когда после рабочей недели его горничная подкрашивает губы красной помадой, встав на цыпочки перед зеркалом в ванной, готовясь пойти на свидание с другими. Когда по утрам Эльза варит кофе, ему часто кажется, что он видит Ирену: обе женщины со спины похожи, худые бедра, волосы рыжеватого оттенка, волнистые, собранные в шиньон. Эльза привязалась к дону Педро, он напоминает ей отца, умершего, когда ей было всего пятнадцать. С ней он добр, благовоспитан, так не похож на вечно пьяных грубиянов, какими кишит квартал.