Я хорошо помнила, как мы с Высоковским были в гаражах в первый и последний раз, но так и не доехали…
— А кто Троянский конь? — спросила я.
— Женя не знает, но по ее словам Паша вычислил кто именно.
Голова моя трещала. И сердце замерзало, как я только вспоминала эти гаражи… Там я чуть не потеряла Михаила…
Но, наверняка, ребята Сваровского гараж давно обыскали. Миша там тоже был и, видимо, ничего не нашел…
Когда мы подъехали к офисному зданию, я все не решалась выйти из машины. Как только представляла встречу с Михаилом, меня охватывал мандраж. Я до одури боялась, что Высоковский в здании и вот-вот мне встретится…
— Тебе открыть дверь? — голос Гущина привел меня в чувство.
Какой он в этот раз не придурок… не играет роль героя-любовника. И до кошмариков скучный…
Я вылезла из машины и сказала:
— Скоро буду.
Это на всякий случай, если вдруг захочет смыться. Если уж работает у Михаила, так пусть отрабатывает! За это время я совсем отвыкла от метро, электричек и маршруток…
По дороге в офис я обдумывала личность Павла. На первый взгляд мне он показался скользким и наглым человеком. А как копнула глубоко, то Павел оказался очень склонным к сантиментам. Воспоминания о детстве для него имели большое значение. Павел вытащил девушку из борделя, только лишь потому, что он был у нее первый клиент… Интересно, сколько он за нее заплатил? А не из Сваровского ли борделя эта Женя?
Одни вопросы… Ещё я подумала, что стоит договориться о встрече с Демой? Если Паша любил повспоминать, то, наверняка, что-нибудь рассказывал о детстве лучшему другу. Там, в воспоминаниях он спрятал этот ключ от сейфа.
С замиранием сердца я ехала в лифте к офису Алины. Лишь Алина может меня понять и помочь добраться до кабинета директора.
Алину я нашла в кафе. Она там задержалась, так как обсуждала новости почти с каждым сотрудником. Заметив меня, она тепло улыбнулась:
— Бедняжечка моя! — заключила она меня в объятиях. — Неужели ты увольняться приехала?
Я раскашлялась и покраснела, словно брюква. Неужели о моих пьяных подвигах уже в офисе знают? Я решила сделать вид, что ничего не натворила и заговорила:
— Нет, что ты! С чего мне с хорошей работы уходить?!
— Ну и выдержка у тебя. Искренне завидую, — Алина меня обняла рукой и повела к лифту: — Правильно делаешь. Эти журналисты такие проныры! Вечно нос суют не в свои дела.
Вот тут я уже насторожилась. Что ещё могли написать обо мне? Что я — лесбиянка осталась на ночь у подруги? Жесть.
— Мою жизнь не может испортить какая-то статья с не вовремя сделанными фотографиями, — сказала я, а сама сильно сомневалась в этом.