Императрица вторично вызывала его на аудиенцию. Потемкин уже с месяц не являлся во дворец, пребывая почти все время в доме Льва Нарышкина, дабы не появляться на глаза императрицы и ее фаворита. В беседах с дочерью Нарышкина, необычайной умницы, он коротал свое время. Из друзей каждый день он встречался токмо с графом Луи де Сегюром, понеже остальные приятели чурались его, предвидя неминуемую опалу. Французский посланник сочувствовал Потемкину и советовал не раздражать императрицу и не оскорблять ее гордость. Однако таковые советы были совсем не по нутру Светлейшему.
– Как! Вы тоже хотите, чтоб я склонился на постыдную уступку и стерпел обидную несправедливость после всех моих заслуг? – возмущенно вопрошал Светлейший, отвернув растрепанную голову.
– Вы должны остерегаться, друг мой, – увещевал его де Сегюр, – я знаю, в других странах, как бы то ни было, а фавориты королей всегда оказывались правыми.
– Так будет и с сим фаворитом? – подскочил со своего кресла вскипевший князь. – Вы думаете, что он более в фаворе, нежели я? Как бы ни так! Спасибо за советы, граф, но я слишком презираю своих врагов, чтобы их бояться!
Успокаиваясь, он ходил по комнате, путаясь в своей длиннополой шубе, кою он носил заместо халата.
– Лучше поговорим о деле, – молвил он через минуту, усаживаясь на свое место. – Ну, что ваш торговый трактат?
Де Сегюр, укоризненно посмотрев на Светлейшего, неохотно перешел на новую материю:
– Продвигается весьма медленно. Князь пытливо посмотрел на него:
– Что так? Стало быть, что-то мешает?
– Полномочные государыни настойчиво отказывают нам сбавить пошлины на вина.
Потемкин собрал на переносице свои густые соболиные брови:
– Стало быть, сие – главная точка преткновения? Ну, так потерпите, граф, немного и ваше затруднение исчезнет.
– А что произойдет? – спросил озадаченный де Сегюр.
– А вот увидите, друг мой сердечный, – ответствовал Потемкин, похлопав его по плечу. – Через день у меня аудиенция у императрицы. Коли станут паки меня обвинять, я скажу прямо: или я, или сей молодчик Ермолов. Сей красавчик, на коего бы никто не обратил внимания, стал фаворитом, токмо благодаря мне! Теперь он возомнил из себя невесть кого! А вот посмотрим, кого государыня оставит подле себя, меня или его!
Де Сегюр пребывая в растерянности, не знал, что и сказать своему вспыльчивому и неуемному другу, но все же согласно кивнул:
– Отчего-то сердце подсказывает мне, – поделился он с князем, – что у вас все сложится не худо. До того ладно, что вы, окроме всего, поможете мне еще в одном деле…