Липкин же каким-то хитрым образом сумел улизнуть и вернуться в Москву раньше, чем Кольчугин, который сразу же после этого был отправлен в Испанию, охваченную гражданской войной!
Память услужливо подсказывала Берии все новые и новые факты. Он вспомнил, что Липкин тогда, в тридцать девятом, каким-то образом отвел от себя все подозрения, доказал свою преданность делу Октября и был восстановлен на службе в НКВД. Берия вспомнил, что по рапорту Липкина начали «работать» по Кольчугину и именно этот интерес стал причиной последующих событий.
Артем тогда, возвращаясь из Испании, где закончилась гражданская война, возвращаясь без документов, пробираясь по странам, где его могли в любой момент арестовать и судить, он ухитрился получить бесценную информацию о том, что переговоры, навязанные Сталину Англией и Францией, ведутся только для того, чтобы столкнуть его лоб в лоб с Германией, которая уже была готова к нападению на Польшу, и нападение это было делом нескольких дней!
Поддайся Сталин на предложения, и ему пришлось бы вторгаться в Польшу вопреки воле ее законного правительства и вступать в боевые столкновения с Германией Адольфа Гитлера. Именно поэтому Артем Кольчугин, узнав о подготовленной провокации, рвался в Москву, чтобы рассказать обо всем Сталину.
Восстанавливая в памяти события тех дней, Берия лучше стал понимать и странное поведение народного комиссара иностранных дел Молотова, который потребовал привести к нему в кабинет на Кузнецком Мосту этого самого Кольчугина.
В этот момент он и вспомнил, что вместе с Молотовым в кабинете его тогда ожидал Нефедов!
И то обстоятельство, что Кольчугин потом таинственным образом исчез будто прямо из автомобиля, который привез товарища Молотова в Кремль к товарищу Сталину, становилось более понятным и уместным во всей совокупности происходившего.
Вспомнил он и радость, охватившую его, когда через пару дней ему доложили, что враг трудового народа Кольчугин найден-таки, арестован и доставлен на допрос к товарищу Ершову!
Вспомнил Берия и то, что в феврале сорок первого Ершов был и сам арестован по подозрению в связях с венгерской разведкой, а Липкин еще раньше скрылся в неизвестном направлении, во время служебной командировки в Закавказье. Скорее всего, ушел через Персию.
Вон какие переплетения, однако!
— Так, с Липкиным-то чем закончилось? — будто подслушав мысли Берии, спросил Нефедов и сразу же сам себя перебил: — Ладно, давайте о делах.
Сказал он это таким тоном, будто все происходило в его, Нефедова, кабинете.
И Сталин только кивнул, разрешая: