– Ты понимаешь, что ты натворил, Хагс?! – наследник не любил повышать тон. В этот раз он отступил от своих привычек.
– Я не понимаю, чем ты недоволен. Эта испорченная девка вернулась туда, где ей место – в грязный хлев своего семейства, к таким же, как она.
– Ты не понимаешь.
Дуболобых. Как всегда уверенный в своем верном решении. Даже если он понимает к чему это могло привести, он будет стоять до последнего на своем. Как всегда.
– Девка Флеймов дома, чего тебе еще надо?
– Хагс, -лорд взял брата за руку, – Представь себя на месте лорда Флейма. Если бы твою племянницу отдали на потеху нескольким десяткам солдат, а потом вернули домой, ты бы не захотел отомстить?
Хагсон молча пожал плечами и нахмурился. Он начинал думать, уже хорошо.
– Подумай, ты бы захотел отомстить?
– Я – да. Но этот трус Флейм…
– Этот трус любит свою племянницу. И у этого труса есть брат – лорд Зейир Флейм, отец твоей леди. Пусть лорд Дарон и…
– Она не моя леди!
-…Пусть за то, что ты с ней сотворил, лорд Дарон и не начал бы войну, но позволять так позорить свой род он не станет!
– Да она не очень и сопротивлялась.
– Хагсон! Ты привел свою молодую жену, еще весьма юную, к своим солдатам и дал им всем ее опорочить! Ты отправил ее, после этого ужаса, домой. К ее отцу и ее дяде. К и без того взвинченным Флеймам! И, как всегда, ты сделал это с размахом, во всеуслышание, позоря весь их род. Такого поступка не стерпит никто. Твою голову уже требуют. Лорд Дарон Флейм прислал мне прекрасное послание – он требует сдать тебя ему для свершения суда и казни. И уж поверь, они вынесут себе самый ужасный смертный приговор. И я вынужден был просить прощения, и не один раз. Лишь только потому, что я принес свои извинения, он до сих пор не начал войну.
– Он давно ее хотел начать. И ты сдашь ему меня? Своего брата?
– Разумеется, нет. Но тебе придется попросить прощения и отправить подарки лордам Флеймам, чтобы все урегулировать.
– Я не собираюсь унижаться и молить о прощении!
Раял никогда не чувствовал желания причинять физический вред человеку. У младшего брата имелся удивительный талант – провоцировать и пробуждать в правителе то, чего отродясь не было.
– Хагсон, ты понимаешь, что ты натворил?
– Он сам виноват в этом. Он первым все начал.
– О, брат, это слова глупого мальчишки. Не важно кто начал. Ты совершил ужасное – после ни один дом не захочет отдавать нам своих дочерей, и, если война начнется, Флеймы, хоть их и подозревают во многих неблагородных поступках, будут правы. И их поддержат. Их, а не нас.
– Может, я и погорячился немного, но поступил правильно. К этому давно шло. Я лишь ответил им за то, что они начали нападать на наши земли и пытались изнасиловать твою жену!