— А вот это меня вовсе не удивляет.
Я вдруг захотела показать ей хеппи-энд со всех сторон и поэтому рассказала о мужчине, которого встретила двумя неделями раньше, на одном из университетских балов. Это случилось около четырех утра; завтрак и доклады тогда организовали прямо в саду. Мы с Оливией стояли в очереди за сэндвичами с беконом, а он стоял позади нас. По мере того, как продвигалась очередь, становилось ясно, что сэндвичи заканчиваются. Я хотела подсчитать, достанется ли мне, но не смогла — много выпила и слишком устала.
— Ну почти закончились, — вдруг сказал он.
Мне подали последний сэндвич, а ему предложили вегетарианский пирожок.
— Вряд ли вы захотите поделиться, — произнес он.
На его носу виднелись следы давнего перелома, и он ел так, будто долго голодал. Он уже снял смокинг, ворот рубашки расстегнул — под тонкой тканью проступали мускулистые плечи.
— Ваша правда, — ответила я и откусила от сэндвича.
— Безобразное обслуживание. И чего ради я ехал сюда из Лондона?
— Ну как же — чтобы порадовать нас своим присутствием, — сказала я и тут же пожалела. Все-таки есть разница между подшучиванием и хамством, но я осознала это только после того, как у меня вырвались эти слова.
Он, так же улыбаясь, прожевал свой пирожок и пожал плечами.
— Вообще-то, по вам и не скажешь, что вы из Лондона, — продолжила я, чтобы как-то загладить вину.
— Я живу там не так давно. Но имейте в виду: как только вы выпуститесь отсюда, вам придется стать серьезней. В общем, я бы не советовал.
— Его зовут Жан-Поль[34], — сказала я доктору Кэй. — И при этом он не француз. Вам это не кажется странным?
— Я думаю, странные тут скорее его родители, — ответила она.
— Да уж.
Кое о чем я тогда умолчала. На следующий день — спали мы отдельно — я повела его в город, в кафе, где завтрак подавали целый день. Сэндвич с беконом — это был первый только наш с ним прикол. Той же ночью, в моей комнате, он спросил:
— Значит, ты ничем не делишься?
— Я делюсь постелью, — ответила я. — Так что будь осторожней.
— Дай-ка угадаю, ты — единственный ребенок в семье?
Этого вопроса я никак не ожидала.
— Да, — ответила я и напомнила себе, что он старше меня и уже действующий юрист. Больше мы, возможно, не увидимся, и мне не придется ни поддерживать эту ложь, ни говорить ему правду.
Он рассмеялся и сказал:
— Я тоже. И этим я бы ни за что не поделился.
Доктор Кэй восприняла мои признания как призыв к откровенности; она решила тоже кое-что поведать мне — в ответ. Она придвинулась ко мне очень близко — я увидела на ее лице под тональным кремом поры и морщинки и даже почувствовала слабый запах шампанского изо рта. Я и не думала, что когда-нибудь она так разоткровенничается со мной. Тогда это случилось в первый и последний раз.