— Шампанское?
— Непременно.
Мы зашли в один из этих неприятных белых баров, какие обычно располагаются посреди зала вылета. Несколько давно почивших лобстеров томились на льду.
— Ты видела, что у Джей Пи родился ребенок? — спросила я.
В ленте мне попалась фотография Джей Пи с белым свертком на руках. Мама и малыш чувствовали себя хорошо. Они назвали ребенка Аттикус — увидев это, я, даже будучи наедине с собой, закатила глаза.
— Мне кажется, мило, — сказала Оливия.
— Надеюсь, он будет сложным ребенком. Нормальным — ничего такого, но просто сложным.
— Яростным, — подхватила Оливия.
— Чертовски пылким, если уж честно, — заключила я.
Оливия фыркнула в свой бокал для шампанского и коснулась моей руки.
Оливия учила меня не жалеть на себя денег, и, прилетев на остров, я взяла в аэропорту двухместный кабриолет. Все оказалось точно так, как я и представляла в детстве. Стоило нажать кнопочку — крыша убиралась. Увидев машину, Оливия расхохоталась и смеялась всю дорогу, хватаясь то за очки, то за сумочку, то за волосы.
Выложенные галькой ступеньки вели к розовой вилле. Веранда, ставни и гекконы, пробегающие по стенам. Вдалеке маячила гора. Сад, затененный толстым фиговым деревом, сужался, уходя в заросли сосен и диких цветов. Внизу виднелись бухточка и океан. Мы побросали чемоданы на веранде и спустились на пляж; никто из нас не решался заговорить — тишина была абсолютной. Невольно думалось, что нас кто-то слушает. Временная пристань болталась в приливных волнах. Ее доски были скользкими и растрескавшимися. В тени бухты валялась простая лодка, перевернутая вверх дном и без весел. Обычные предметы в таком уединенном месте казались чем-то или волшебным, или проклятым. Оливия уселась на гальку, сняла туфли, носки, а затем и джинсы.
— Ну неужели мы будем чего-то ждать, когда здесь так хорошо?
Держась за руки, мы добрели до моря и ступили на отмель. Алебастровые ноги под водой. Стайки полупрозрачных рыбок, обтекаемых, как волнорезы, вились между нами.
В эту первую ночь в чужой постели с непривычными подушками я получила электронное письмо от Билла. Он писал: «Они согласились профинансировать проект».
Несколько долгих мгновений я лежала и перечитывала письмо вновь и вновь. Ликующее биение моего сердца казалось слишком громким для этой комнаты. Оливия уже спала, а больше об этом поговорить мне было не с кем. Я бесшумно спустилась в кухню, налила себе бокал вина и вышла с ним на веранду. Теплая серебристая ночь. Ни к кому конкретно не обращаясь, я подняла бокал. Вскоре на Мур Вудс-роуд, одиннадцать, появится строительный забор, и за ним дом начнет меняться.