Я вдруг вспомнила, как на переговорах Девлин демонстрирует напускную мягкость, когда оппонент ожидает от нее этого меньше всего; возникает ощущение, что она доверила ему самый ценный секрет, и не остается ничего другого, кроме как проникнуться к ней симпатией.
— Можно, пожалуй, придать этому делу небольшую огласку, — сказала я. — Если ты думаешь, что это поможет привлечь финансирование.
— Это просто здорово! — воскликнула Ана.
Она хлопнула в ладоши, вскочила из-за стола и поцеловала Итана в макушку.
— Летнее платье на выход? — спросила она. — Или что-нибудь менее официальное?
— Надень платье, — попросил Итан.
Ана кивнула и умчалась наверх.
Я взглянула на брата.
— Что? — спросил он. — Я просто подумал… мне это не нужно на самом деле. Если это сделает тебя счастливой — вперед. Ну и твоя идея очень понравилась Ане.
— Ты уверен, что не нужно?
— Почти. У меня есть одно условие.
— Шутишь, да?
— Я все подпишу. Но раз мы делаем по-твоему, ты сама всем и занимаешься — сносом, финансированием, чем там еще… Я больше и слышать об этом не желаю. Я хочу сказать: оглянись вокруг — вот так я сейчас живу.
Я посмотрела на сонных пчел, кружащих над травой; на расписанные вручную тарелки с остатками яичницы; на Горация, дремлющего в другом конце сада под подсолнухами, которые вырастила Ана. («Каждый год здесь проходит соревнование, — пояснила она серьезно, — между старушками Саммертауна. Но в этом году его выиграю я».)
— Даже видеть тебя — иногда уже чересчур, — закончил Итан.
Я много чего могла бы на это ответить, но любой из этих ответов испортил бы мне все дело.
Кивнув, сказала:
— Хорошо.
Мы пожали друг другу руки, как будто снова стали детьми и всерьез поспорили, кто правильно назовет столицу Танзании. Вспомнив это, я улыбнулась, но название столицы в голову не пришло, и тогда я спросила у Итана. И поступила правильно: это оказалось шагом к перемирию.
— Это точно не Дар-эс-Салам, — произес он.
— Определенно, — согласилась я.
— Додома. — Он посмотрел на меня торжествующе, затем задумался. — Мистер Грегс и его столицы…
— Я помню их.
— Хотя нет — не Додома.
— Не Додома.
— Знаешь, в прошлом году я проводил презентацию на конференции школьных директоров. Это крупное событие. Туда съезжаются директора школ со всего мира. В самом конце моей речи, когда в зале раздались аплодисменты и уже можно было расслабиться, я посмотрел в зал и вдруг в толпе увидел его — мистера Грегса. Он сидел на одном из задних рядов, хлопал. Мне даже показалось, я поймал его взгляд. Потом я искал его у стойки с напитками, но там было столько народу. Да и на прощальном вечере я так и не увидел его. Но решил, что все равно разыщу мистера Грегса. Запросил список участников конференции — его там не оказалось. Я подумал, в списке опечатка или его просто пропустили, затем искал среди всех школьных директоров страны. И опять не нашел. Я искал везде и всюду. И выяснил: на той конференции его никак не могло быть, потому что он умер. Пятью годами раньше. Он так и остался учителем, преподавал в одной общеобразовательной школе, в Манчестере, и умер прямо на работе.