Действия, которые он предпринял дальше, нельзя назвать профессиональными. Те месяцы стали самыми гнусными за всю его карьеру. В джинсах и рубашке Джеймсон прохаживался под дверью их квартиры по вечерам, после работы — слушал, что у них там происходит. Однажды последовал за отчимом мальчика в паб и выпил там шесть порций виски — шесть! — надеясь услышать что-нибудь, прежде чем всех посетителей попросят сделать последний заказ.
— Где ты был? — пробормотала Элис, когда он вернулся: запах табака, одежда, которую он стаскивал с себя в темноте, шуршала не так, как шуршала обычно его рабочая форма.
Однажды Джеймсон наткнулся на мать мальчика во дворе перед домом. Она несла сумки с покупками, а живот ее выглядел набухшим. Свернуть с дороги он бы не успел, поэтому просто улыбнулся ей — она сперва отвела взгляд, затем оглянулась.
— Вы же полицейский? — Она искала глазами форму или хотя бы значок.
— Да-да, просто патрулирую в штатском. Как поживаете?
Он взял у нее пакеты и поднялся с ней по лестнице. Она сказала, что будет очень рада снова стать матерью. Они такие милые, когда рождаются, — как щеночки.
— У вас есть дети? — спросила она, и он ответил, мол, нет, но он надеется, что когда-нибудь будут. Пожелал ей удачи.
В ту ночь он лег в постель не раздеваясь. Элис проснулась от того, что он плакал. От его рыданий сотрясался матрас. К тому моменту они уже пять лет как пытались завести ребенка. Он схватил жену в охапку — или это она схватила его, — осушил лицо, уткнувшись ей в волосы. Что толку сетовать на несправедливость жизни — и они давно решили этого не делать, но иногда…
Они могли найти себе сотню других занятий, да и у младшего брата Элис было три дочери, так что Джеймсоны часто присматривали за девочками. У старшей из них день рождения совпадал с днем рождения Грега; когда ей исполнялось десять, он потратил целый день, чтобы к семейному празднику установить садовый батут и привязать воздушные шарики к ножкам стульев. Это оказалось так утомительно, что, закончив, Джеймсон повалился на коврик. Элис стояла в дверях кухни с чашкой чая в руках и смеялась.
— Проще или сложнее, — спросила она, — чем собирать мебель по инструкции?
Она оставила чашку на пороге и, минуя его, вскарабкалась на батут. Запрыгала, рискуя упасть, с одной ноги на другую.
— Не смеши людей, — сказал он.
— Да ну, брось!
Они держались друг за друга, визжали и выдохлись в считаные секунды.
Всем очень понравился батут — для ребятишек, приходивших к ним в гости, он какое-то время неизменно становился центром внимания.