— А нам что-нибудь можно? — спросила я.
Отец фыркнул:
— А почему нет? Сегодня особенный вечер!
Прежде мы ели в ресторане лишь однажды, в день рождения Матери, и такой богатый выбор по-прежнему повергал меня в панику. Я уставилась в меню, надеясь, что оно само раскроет мне секреты. Сосиски с жареной картошкой или фирменный «Дастинс-бургер»? В блестящей ламинированной карте отражалось мое озадаченное лицо.
— Иногда я смотрю на прихожан. Кто-то просто кивает, у кого-то слезы на глазах, кто-то одержим. Но я знаю — твердо знаю в душе, — что большинство из них трусы. Одни приходят, чтобы послушать музыку, другие — чтобы пообщаться. Но в жизни они такие, какими им велит быть остальной мир. — Джолли слегка склонил голову, поднял свой бокал и продолжил: — Но только не ты, Чарли! Я это знаю. Вижу. Ты не боишься отличаться от остального мира. С такой-то семьей ты можешь построить свое царство.
Официантка, вытиравшая соседний столик, глянула на нас и отвела глаза.
Отец и Джолли говорили, размахивая руками, не отрывая друг от друга глаз. Зубы у них были красными от вина. Мать, чуть склонившись в их сторону, жадно прислушивалась к разговору, ловя обрывки фраз. Я вытащила Эви из-под стола, усадила к себе на колени и играла с ней в «ку-ку», пряча лицо за салфеткой, пока не принесли еду. Увидев, какой бургер принесли и поставили перед Далилой, я мрачно уставилась на две тщедушные сосиски, лежавшие в моей тарелке.
Отец и Джолли пили до самого вечера, даже после того, как всю еду унесли, и никто из нас их больше не слушал. Когда официантка принесла счет, Отец забрал его у Джолли и принялся отсчитывать наличные. Одной купюры не хватило, и Мать достала свой кошелек.
— Ну, вы бы и так нас отпустили? Не правда ли? — спросил он у официантки.
Та вежливо улыбнулась и взяла деньги у Матери.
— Я принесу вам сдачу.
Вместе со сдачей официантка принесла чашку с леденцами, поставила ее на стол между мной и Далилой и сказала:
— Угощайтесь! Они очень вкусные.
— А что, если нам хочется еще выпить? — спросил Отец. — Почему вы не спросили, не принести ли нам напитков?!
— Мы уже закрываемся. Здесь рядом есть бар — он работает допоздна.
— Ладно, ладно — мы поняли намек.
Мы стояли на набережной, Отец все еще держал в руках бокал из-под вина и досадовал, что ужин окончился так внезапно. В этот час там было спокойно, а чертово колесо неподвижно стояло во тьме. Накрапывал дождь. Мимо нас прошла какая-то парочка: держась за руки, они пытались открыть зонтик.
Я ждала, что мы распрощаемся с Джолли, но тот последовал за нами в «Дорчестер», поднялся по узкой лестнице, прошел до номеров на самом верхнем этаже. Ни Мать, ни Отец не попытались избавиться от него. Казалось, что весь этот вечер был отрепетирован заранее и все шло по плану.