— А значит, в данном случае ты должен идти против своего отца и срывать одну из крупнейших сделок в его карьере? Да нет, самую крупную сделку в его карьере!
— Я просил тебя помочь мне, — продолжает он. — А что сделал ты? Ты украл мой контакт прямо у меня из-под носа и привёз его моему конкуренту.
— Ты вообще себя слышишь? — недоверчиво спрашиваю я. — Это как раз самая смехотворная вещь из того, что произошло. Ты похитил девушку-подростка и держал её в заложниках у себя дома!
Отец качает головой.
— Все это относительно. Да, я на неё давил, но она всегда могла уйти… Если бы захотела. И если бы ты не вмешался, уверен, мы бы с ней пришли к соглашению. Фактически, я до сих пор на это надеюсь.
— Ты заблуждаешься, отец. Джуно никогда не станет помогать тебе добровольно. Тебе пришлось бы заставить её. А значит, ты недалеко уйдёшь от этого больного на голову Эйвери, — заявляю я, кивая на дверь. Где-то в доме до сих пор слышны крики Эйвери.
— Сила всегда необходима в переговорах. Вопрос лишь в том, скрытая она или… — мой отец тщательно подбирает слово, — …или явная.
Я смотрю на него, и в голове все крутится вопрос: когда обман и мошенничество настолько въелись в его личность, что он сам стал верить своей лжи? Отец ждет от меня ответа, но я не собираюсь доставить ему такого удовольствия. Наконец он качает головой.
— Майлс, ты даже не представляешь, насколько опасна ситуация, в которую ты попал.
— Правда? — спрашиваю я и задираю футболку.
Отец замечает след от огнестрельного ранения и судорожно вдыхает.
— Господи. Что случилось?
Впервые с нашей встречи он выглядит действительно потрясённым.
— Меня подстрелили, — отвечаю я.
— Кто? — уточняет отец.
— Один из охранников Эйвери. Они преследовали нас в Лос-Анджелесе, когда мы сбежали из твоего дома.
— Что?!
Отец вскакивает и распахивает дверь.
— О'Доннелл! — орет он. Спустя пару секунд О'Доннелл появляется в коридоре.
— Ты знал, что моего сына ранили?
— Это был не я, — отвечает охранник, его глаза широко раскрыты.
— Это был не он, — подтверждаю я.
— Значит, твой напарник ранил его? — уточняет отец, и его голос звучит угрожающе.
— Он стрелял в него. Но я не знал, что в мальчика попали, — рассказывает О'Доннелл. — А сразу после этого наш джип перевернулся, и я был занят спасением своей жизни.
— Достаточно, — прерывает его отец и захлопывает дверь прямо перед лицом охранника.
— Я почти умер, — продолжаю я. — Джуно спасла мне жизнь.
Я замечаю, как лицо отца перекосилось от боли. Всего на долю секунды на нем отразилось беспокойство обо мне. Это самое близкое к любви чувство, которое он мог подарить мне за все эти годы, и мой вулкан остывает на пару градусов. Этого достаточно, чтобы моя маска безразличия сползла. И отец, как акула, замечает моё слабое место и начинает бить по нему.